Змея

– Прости, – говорю я ему, смахивая пряди с его лба, мечтая, чтобы он очнулся, улыбнулся мне и посмеялся над тем, что я купилась на его розыгрыш.

Однако ничего не осталось, и потеря холодом растекается по моим венам. Я уже ничем не могу ему помочь, но Гай еще жив, и потому я заставляю себя оставить друга и вернуться к учителю.

– Мордекай мертв. Давайте я вам помогу, – предлагаю я, однако Гай отталкивает меня.

– Нет, я могу сам о себе позаботиться. Ты должна его остановить, того, кто это сделал. Он сбежал из дворца. Если пойдешь нашим маршрутом, ты перережешь ему путь. Пожалуйста, ты должна поймать его.

Он наверняка имеет в виду желтоглазого убийцу. Вероятно, тот понял, что я узнала его, и наведался ко мне, хотя я даже предположить не могу, что он искал и почему там оказался Мордекай. Проверял, вернулась ли я целой и невредимой к себе в спальню? Или хотел со мной о чем-то переговорить? Неужели я уже никогда не смогу его об этом спросить?

Я крепко сжимаю руку Гая, не обращая внимания на кровь.

– Я поймаю его.

Дав клятву, я бросаюсь в ночь, полная решимости на сей раз не упустить убийцу.

Оказавшись на улице, я сразу же спохватываюсь, что не прихватила с собой плащ. Сегодня воздух холодный, но у меня нет времени на раздумья. Я осматриваюсь, ловя взглядом движение. Какое-то время ничего не замечаю и уже начинаю отчаиваться, думая, что меня снова провели, но тут вижу тень, взбирающуюся по стене, и кидаюсь в погоню.

Убийца перемахивает через парапет и устремляется к ближайшему поселению, а я мчусь за ним, не обращая внимания на разрывающиеся легкие и заставляя тело бежать так, как никогда раньше.

Однако я теряю его. Замедляя бег, прислушиваюсь, пытаясь снова выйти на след. Он исчез. Крадусь дальше, внимательно озираясь, но его и в самом деле больше нет. Как в случае с Мордекаем, когда его преследовал Бронн. Как и с тем Капюшоном.

Понимание приходит слишком поздно. Мой мозг лишь сейчас осознает то, что было пугающе очевидно. Я и не должна была найти его. Меня заманивали в ловушку.

Лезвие оказывается у моей шеи слишком быстро.

– Даже не думай сопротивляться.

Я послушно поднимаю руки, сдаюсь. А затем резко запрокидываю голову и наношу удар в лицо моему противнику. Я слышу, как ломается его нос, бью по кисти и разоружаю. Поворачиваюсь, чтобы продолжить бой, однако он исчез. Не успеваю я собраться, как кто-то сильно пинает меня в спину, отчего я подаюсь вперед. Сильный удар ноги валит меня на землю. Я успеваю извернуться, отражаю кулак, нацеленный мне в грудь, перехватываю руку и наваливаюсь на нее всем весом, одновременно вскакивая на ноги. Теперь уже он теряет равновесие, и я обрушиваю на него град ударов – в челюсть, по ребрам, в живот.

– Довольно!

Окрик заставляет меня прервать атаку, и я оглядываюсь через плечо. Из темноты выходит полдюжины фигур. Капюшоны. Один из них держит ребенка, девочку, указывая ножом на ее горло.

– Двинешься – прирежу ее.

На сей раз я сдаюсь по-настоящему.

– Кто вы?

– Ну что за обескураживающе скучный вопрос! – восклицает человек у меня за спиной, и это последнее, что я слышу, получая по голове и теряя сознание.

Когда я прихожу в себя, руки связаны за спиной, на ногах – веревки, и меня бьет по щекам поразительно красивая женщина.

– Наконец-то, – говорит она, замечая, что я моргаю. – Труп твой мне не нужен.

Я осматриваюсь, стараясь понять, где оказалась. У помещения высокий потолок, украшенный резными балками. Такого количества свечей, которые озаряют пространство, я еще не видела. Их свет отражается от огромных куч золота и хрусталя. Как будто богатство целого острова собрано в одной комнате. Кажется, мы в храме. Вдоль стен помещения стоят шесть Капюшонов, отрезая все пути к бегству.

– Чего вы хотите?

Голова все еще болит после полученного удара, мысли путаются.

– От тебя? Ничего. – Красавица улыбается, будто мы старые подруги. – Я всего лишь торгую.

Я смотрю на нее волком.

– Чем?

– Чем угодно. Всем. Артефактами, кладами, людьми.

Я пытаюсь заставить мозг меня слушаться.

– Так вы и есть Грииб?

Обычная история – Хранители предполагали, что имеют дело с мужчиной.

– Да, а ты Марианна, так что дальнейших представлений не требуется.

– Так, значит, вы воровали детей… для кого-то еще?

Она улыбается:

– Я рада, что Ворн не вышиб из тебя способность соображать.

Возможно, она торопится с выводами, потому что понимание происходящего дается мне совсем не просто.

– Кому нужно столько детей? Для рабства? На кого вы работаете?

– На всех, кто готов достойно платить. Но так уж получилось, что тот, для кого я забираю детей, заказал мне тебя. – Грииб смеется. – О, не переживай, он скоро будет здесь. Не напрягай свою миленькую головку.

Я проверяю прочность моих пут, но они не поддаются. Грииб замечает мою попытку и неодобрительно цокает языком.