Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира

«Обрати внимание на устройство вещей — и ты увидишь, что плоть у всех у нас одинакова и что один и тот же творец наделил наши души одними и теми же свойствами, качествами и особенностями. Мы и прежде рождались и ныне рождаемся существами одинаковыми — меж нами впервые внесла различие добродетель, и кто был добродетельнее, и кто ревностнее выказывал свою добродетель на деле, те и были названы благородными, прочие же — неблагородными. И хотя впоследствии это установление было вытеснено прямо противоположным, со всем тем оно еще не вовсе искоренено как из природы человеческой, так равно и из общественного благонравия. Вот почему кто совершает добродетельный поступок, тот доказывает, что он человек благородный; если же его называют иначе, то вина за это ложится не на называемого, а на называющего. Окинь взором своих вельмож, понаблюдай, какую ведут они жизнь, присмотрись к нравам их и обычаям, а затем переведи взгляд на Гвискардо, и вот, если ты будешь судить беспристрастно, то его ты назовешь человеком благороднейшим, тех же, кого почитают за благородных, — смердами».

Возможно, это первый в литературе манифест о свободе от социальных условностей, ограничивающих право женщины распоряжаться своим телом и выбирать партнеров. Увы, но Танкред является сторонником традиционных ценностей и строгих нравов, а потому, послушав дочкины речи, как настоящий патриархальный традиционалист, приказывает задушить несчастного Гвискардо, вырезать его сердце и, положив его в золотой кубок, отослать Гисмонде. Трудно сказать, на какой воспитательный эффект рассчитывал Танкред, но точно не на тот, которого достиг. Гисмонда наливает в кубок настой ядовитых трав, выпивает его и умирает, прижимая к груди вырезанное сердце Гвискардо.

О созидающей, облагораживающей силе любви рассказывает Панфило в первой новелле пятого дня. Та же Фьяметта, после десятка душераздирающих новелл прошлого дня, объявила его днем историй «о том, как после разных печальных и несчастных происшествий влюбленным приключалось счастье», и первым стал рассказ о некоем Чимоне.

На самом деле его звали Галезо; он был сыном знатного киприота, рослым, статным, красивым, но при этом настолько непроходимо тупым, что все называли его Чимоне, что значит буквально скот. Однажды на прогулке он встретил прекрасную Ифигению и влюбился в нее так сильно, что буквально стал другим человеком: выучился наукам, преуспел в музыке, пении, верховой езде и даже исправил свой голос, который прежде был невыносимо скрипучим и грубым. Любовь раскрыла в нем потенциал, доселе скрытый в отдаленных уголках души.

Разумеется, за Ифигению пришлось побороться: пока Чимоне занимался самосовершенствованием, ее отец успел выдать дочь за какого-то знатного юношу с острова Родос. Но Чимоне было не остановить: он собрал команду, снарядил судно и взял на абордаж родосский корабль, уносивший Ифигению к жениху. Этим дело не кончилось: поднявшаяся буря, по злой иронии рока, прибила корабль к Родосу, где Чимоне немедленно схватили и отправили за решетку. В конце концов, после долгих и опаснейших приключений, ему удалось вновь украсть Ифигению буквально со свадьбы, пробиться с оружием в руках к кораблю и увезти возлюбленную на Кипр.