Читаем Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира полностью

Гамлет сеет вокруг себя смерть. Он заколол Полония, подслушивавшего за настенным ковром, пока принц разговаривал с матерью, и нимало не сожалеет об этом убийстве. Злосчастная Офелия, узнав о том, что Гамлет убил ее отца, сходит с ума. В отличие от мнимого безумия Гамлета, ее сумасшествие настоящее, и несчастная девушка вследствие этого гибнет, сорвавшись в воду. Когда бессовестные Розенкранц и Гильденстерн сопровождают Гамлета к королю Англии, имея с собой письмо, в котором Клавдий просит казнить своего племянника, он подменяет послание Клавдия и бежит с корабля, отправляя бывших друзей на верную смерть.

В финале этот фестиваль смерти достигает своей кульминации. Коварный Клавдий приглашает Гамлета принять участие в фехтовальном поединке, выставив против него Лаэрта, который вне себя от горя после смерти отца и сестры, а потому соглашается смазать ядом клинок своей рапиры, чтобы отомстить Гамлету. Кроме того, не вполне доверяя боевым навыкам Лаэрта, Клавдий подготавливает для принца отравленное вино. Лаэрт ранит Гамлета, но в пылу схватки они меняются шпагами, и сам Лаэрт тоже получает смертельный удар. Яд случайно выпивает королева Гертруда, умирающий Лаэрт рассказывает про смазанный отравой клинок, и тогда наконец Гамлет пронзает Клавдия шпагой, а для верности еще и вливает ему в рот остатки отравленного вина.

«Университетский ум», выпускник Виттенберга, философ и гуманист оставил за собой гору трупов в отчаянной попытке исправить мир и сам отдал за это жизнь, в конце концов уничтожив само воплощение зла: совратителя, узурпатора и братоубийцу.

Но у спрута нет сердца.

В финале трагедии на заваленной окровавленными телами сцене появляется норвежский принц Фортинбрас. В ответ на его очевидный вопрос оставшийся в живых Горацио сообщает:

«И я скажу незнающему свету,Как все произошло; то будет повестьБесчеловечных и кровавых дел,Случайных кар, негаданных убийств,Смертей, в нужде подстроенных лукавством,И, наконец, коварных козней, павшихНа головы зачинщиков».

Фортинбрас внимательно выслушивает все это и говорит:

«На это царство мне даны права,И заявить их мне велит мой жребий».

Еще не успела остыть пролитая кровь, а на руинах рухнувшего королевства воздвигается новое, на смену Клавдию является Фортинбрас, а значит, «повесть бесчеловечных и кровавых дел» можно начинать сначала, и в ней наверняка найдется место интригам, бессовестной борьбе за власть и предательству.

Дон Кихот ушел, под конец жизни признав поражение перед миром, лишившимся старых ценностей, но так и не обретшим новых; заметим только, что посмертное признание его рыцарем теми, кто был свидетелями его последнего вздоха, пусть небольшая, но все же победа.

Гамлет принял бой и погиб, нагромоздив вокруг себя мертвецов, не увидев, по счастью, как уничтоженный им мир возрождается в образе Фортинбраса.

Несмотря на то, что Шекспир и Сервантес были буквальными современникам, а премьера «Гамлета» состоялась на четыре года раньше, чем вышел из печати первый том «Дон Кихота», шекспировская трагедия знаменует собой последний шаг, сделанный возрожденческим гуманизмом на пути к пропасти.

В «Деяниях данов» Саксона Грамматика история Амлета заканчивается грандиозным пожаром, в котором гибнет королевский замок и все его обитатели.

Похожим образом завершился и европейский Ренессанс.

Глава 5

Немецкий гуманизм. Европа в огне. Конец эпохи

Особенности развития немецкой культуры XIV–XVII вв. дают основания сомневаться, что в Германии был Ренессанс. Действительно, в немецкой литературе эпохи Возрождения нет имен даже приблизительно равных Сервантесу, Вийону или Боккаччо. Художественное слово в Германии не имело такой самостоятельной преображающей силы, как в Италии или Франции; оно развивалось, следуя за идеологическими и социальными изменениями, но не определяя их. Первичным драйвером культурной эволюции в Германии была философская мысль, облеченная в литературную форму, и история немецкого гуманизма может служить своего рода зеркалом драматической истории культурной революции Ренессанса.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука