Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира

Но надо ли нам это знать, был ли фиас Сапфо пансионом для благородных девиц под управлением разумной и талантливой директрисы, как представляли его в колледжах Викторианской эпохи, или приютом для безудержных оргий разнузданных лесбиянок, как видели дело любители горячих сплетен от Рима до Аттики? Чем обогатит нас такое знание? В вечности с нами останутся полные мысли и чувства стихи, над которым не властны ни пересуды, ни время:

«Луна и Плеяды скрылись,
Давно наступила полночь,
Проходит, проходит время, —
А я все одна в постели.

Те, кому я

Отдаю так много, всего мне больше
Мук причиняют…».

В конце концов, каждый видит лишь то, что способна увидеть его душа. Христианский писатель II в. н. э. Татиан в «Слове к эллинам» охарактеризовал творческое наследие поэтессы таким образом: «Сапфо, блудливая бабёнка, помешавшаяся от любви, воспевает даже свой разврат» — риторика пугающе узнаваемая и современная. Во многом благодаря такому отношению со стороны господствующей идеологии от девяти томов собрания сочинений Сапфо осталось около 170 отрывочных фрагментов, собранных исследователями по цитатам в произведениях других авторов, в грамматиках и на ранних папирусах.

Сапфо прожила благополучную и относительно долгую жизнь, полностью посвященную творчеству и ученицам, и тихо скончалась в 570 г. до н. э. в возрасте около 60 лет. Она не была единственной поэтессой Эллады; древнегреческая лирика знает много славных женских имен: Эринна с острова Телос, от которой осталось лишь имя, 50 поэтических строк и загадка ранней трагической смерти всего в 19 лет; развеселая Праксилла из Сикиона, известная множеством застольных песен; Коринна из Беотии, учительница прославленного Пиндара, которую называли десятым лириком; наконец, воинственная Телесилла из Аргоса — это она после поражения аргосского войска от спартанцев собрала ополчение из стариков, женщин, подростков, рабов, вообще всех, кто мог носить оружие, и атаковала спартанцев, и заставила их отступить — вот была бы подруга для Архилоха! Но только Сапфо вошла в историю литературы не только как самая известная из античных поэтесс, но и как родоначальница любовной лирики, рядом с которой даже знаменитый Алкей был лишь ее современником и земляком.

Мы уже упоминали, что Лесбос на рубеже VII и VI вв. до н. э. был довольно открытым и либеральным полисом, где бурлила общественно-политическая жизнь и процветали искусства. Если Сапфо принципиально отвергала первое, всецело сосредоточившись на втором, то Алкей одинаково ярко проявил себя и как поэт, и как гражданин.

Он родился примерно в 630–620 г. до н. э. и, вероятно, был представителем старого аристократического рода. Еще мальчишкой он помогал старшим братьям в свержении местного тирана. Позже принял участие в войне с Афинами за обладание портом Сигей у входа в пролив Геллеспонт, правда, особенной славы в боях не сыскал: известно, что в одном из сражений Алкей, бросив оружие, бежал с поля битвы — поступок, который осудили его современники, но который точно одобрил и понял бы Архилох. Он участвовал в гражданских конфликтах и борьбе аристократических семей за власть и влияние, вдохновлял единомышленников, дважды был изгнан, дважды вернулся, так что воинственные мотивы едва ли не чаще всего встречаются в его творчестве:

«Медью воинской весь блестит, весь оружием убран дом —
Аресу в честь.
Тут шеломы, как жар, горят, и колышутся белые
На них хвосты…
Есть булаты халкидские, есть и пояс, и перевязь —
Готово все. Ничего не забыто здесь — не забудем и мы, друзья,
За что взялись»[22]

.

Если Архилох — это балагур-пехотинец, сочиняющий терпкие рифмы между боями, чтобы порадовать сослуживцев, то Алкей явно музицирует и поет в офицерском собрании. Его строки выверены, плотно пригнаны одна к другой и лишены той вольной небрежности, которая обыкновенно присуща живому лирическому слову: