Знание! Кто «за»? Кто «против»? Воздержался?

Поэтому, вообще говоря, легче не давать науке тормозиться, выбивая из неё только начавших укрепляться полуучёных, нежели пытаться потом выкорчевать вполне созревших мракобесов, которые уже пустили корни и обзавелись группами сочувствия и поддержки. Но не всё здесь зависит от пожеланий и настроений научных работников.

– величина отрыва теории от практики;

Взаимное расположение границ разведанного и освоенного знания самым непосредственным образом влияет на динамизм науки.

Ведь что происходит, если деятели, осваивающие окружающий мир в индустриальных масштабах, теряют контакт с его исследователями? Как показывает опыт, обычно в таких случаях машина производства, рванув вперёд не разбирая дороги и с маху вылетев за пределы известного, начинает более или менее жёстко буксовать, поскольку всякого рода издержки резко возрастают, а получить продукцию с необходимыми для новых условий потребительскими качествами всё равно не удаётся. А как ведут себя, попав в сложную ситуацию, производственники? Поначалу они могут пытаться справиться с затруднениями своими силами, но затем, испробовав и исчерпав все известные “лекарства” и приёмы, за шиворот притаскивают задержавшихся на каких-то других участках учёных и “бросают” их на проблему. И даже если по форме всё это выглядит гораздо деликатнее, по существу вопрос ставится именно так: “Где ж вы раньше были, где вас черти носили?!” Правда, подобные обвинения зачастую являются не более, чем переложением вины с больной головы на здоровую, потому как учёные-то уже давно предупреждали о надвигающихся осложнениях, но на эти предупреждения никто не обращал внимания, пока тот или иной теоретически спрогнозированный кризис не стал реальностью.

Ситуация, когда есть практическая проблема, есть потери от её неразрешённости и есть специалисты, способные эту проблему решить, но их никто не привлекает к сотрудничеству, складывается чаще всего в начинающих, ещё не имеющих традиций либо чем-то дискредитировавших себя науках; а также тогда, когда ущерб неочевиден, т. е. проявляется не в виде собственно убытков, а в виде недополучения прибыли или с отсрочкой во времени (как это происходит, например, с ущербом от разрушения природы). В этих случаях действительно только разрастание проблемы до размеров открытого кризиса заставляет хозяйственников вспомнить, что на свете существует наука.

Но как бы там ни было, а когда объективные условия начинают, грубо говоря, брать за горло, владельцы этого горла, дабы максимально форсировать поиски выхода, с одной стороны, не жалеют средств на привлечение специалистов, оборудование лабораторий и создание условий, а с другой – постоянно подгоняют учёных. Ещё не успевает затихнуть эхо высказанных рекомендаций, как они уже проверяются в реальных условиях. Не оправдавшие себя разработки тут же отбрасываются в сторону вместе с их авторами, а силы и средства переводятся на направления, где наметился успех, и авторы сулящих этот успех идей получают для работы всё, что нужно, или даже сверх того. Надо ли удивляться, что развитие поставленной в такие условия отрасли знания резко ускоряется, причём не только на том направлении, которое оказалось в центре внимания, но и на смежных направлениях, затем на смежных со смежными, и так далее, хотя по мере удаления от эпицентра интенсивность всплесков активности, понятное дело, снижается.

Когда проблема, породившая такой ажиотаж, наконец решается, а никаких других сопоставимых по сложности и значимости задач не появляется, исследовательский процесс некоторое время по инерции продолжает довольно быстро катиться вперёд. Но по мере того, как из науки уходят выдвинувшиеся во время бума лидеры, а сама она всё дальше уходит от рассмотрения узкопрактических вопросов, интерес хозяйственников к ней постепенно угасает. Вслед за чем, как правило, сокращается и объём ассигнований на эту науку, и её развитие опять замедляется до следующего масштабного сбоя, заставляющего общественное мнение и правящие круги вновь ощутить неотложную необходимость в результатах объективных исследований.

Чем дальше отрыв авангардов знания от тыла, от освоителей результатов их изысканий, от насущных вопросов сегодняшнего дня производства, а значит, от проверки практикой и наглядных стимулов для финансирования, тем степеннее перемещается граница неизвестного, и тем спокойнее чувствуют себя обосновавшиеся на таких сонных её участках бывшие учёные. Из чего следует, что наиболее благоприятным для общественного развития является поддержание постоянного рабочего контакта исследователей с производственниками и в то же время сохранение постоянного рабочего опережения наукой практики. Но здесь опять-таки не всё зависит от учёных.

– степень единства науки;