Золотая легенда. Том I

Увидев, как бьют его мать, мальчик стал горько плакать и жалобно кричать. Правитель, державший Кирика на руках, посадил его к себе на колени и стал утешать дитя поцелуями и ласками. Глядя на мать, младенец пугался поцелуев правителя и царапал ему лицо ногтями, с презрением отворачиваясь от него. Вторя голосу матери, мальчик кричал, как бы желая сказать: «Я тоже христианин!». Наконец, долго сопротивляясь, Кирик укусил правителя за плечо. Тот же, мучимый болью, в гневе швырнул мальчика с высоты на ступени лестницы, так что нежный мозг брызнул на кресло судьи. Иулитта же радостно благодарила Бога, видя, что сын прежде нее проследовал в Царствие Небесное. Согласно приговору, с Иулитты содрали кожу, бросили мученицу в кипящую смолу и, наконец, обезглавили.

В одной истории рассказано, что, презрев ласки и угрозы тирана, Кирик назвал себя христианином. Хотя по годам Кирик был еще бессловесным младенцем, устами его глаголил Святой Дух. Когда правитель спросил Кирика, кто наставил его в вере, мальчик ответил: «О правитель, твое неразумие удивляет меня! Ты видишь перед собою нежного младенца, едва достигшего трехлетнего возраста, и продолжаешь спрашивать, как зовут Того, Кто научил меня Божественной мудрости». Когда Кирика били плетьми, он кричал: «Я христианин!» — и силы прибавлялись ему среди пыток, как только он так восклицал.

Правитель велел рассечь на части тела матери и сына и разбросать их останки, чтобы христиане не смогли предать их погребению Но ангел собрал их мощи воедино, и ночью христиане похоронили мучеников. При Константине Великом, когда Церкви был возвращен мир, останки Кирика и Иулитты были обретены одной из служанок, доживших до тех дней, и весь народ с великим благоговением почтил мощи святых. Пострадали же они в лето Господне 230-е, при императоре Александре.

LXXXIV. De Sancta Mari(n)a virgine О святой деве Марине

Марина была единственной дочерью у своего отца. Намереваясь уйти в монастырь, он изменил внешность дочери так, чтобы она казалась мужчиной, а не женщиной, и попросил настоятеля и братию принять в монастырь также и своего единственного сына, Не отказав отцу в его мольбах, они приняли в монастырь нового монаха и стали называть его братом Марином. Монах тот отличался большой врой и послушанием. Когда же Марина достигла двадцати семи лет, отец почувствовал приближение смерти. Он призвал дочь к себе, укрепил ее благих намерениях и велел никогда и никому не признаваться в том, что на женщина.

Марина часто ходила с повозкой и быками и возила в монастырь дрова. Обычно она останавливалась на ночлег в доме одного мужа, чья дочь понесла от некоего солдата. Когда стали расспрашивать девицу, она сказала, что монах Марин насильно овладел ею. Все стали укорять Марина за то, что он совершил столь позорный поступок. Монах признал свой грех, каясь и умоляя о снисхождении. Марина изгнали из монастыря, и он три года провел у монастырских врат, подбирая хлебные корки. Когда же ребенка отняли от материнской груди, его отправили настоятелю, а тот передал дитя на воспитание Марину. Два года мальчик находился вместе с ним. Марин с большим терпением принимал все, что было суждено, и воздавал за все хвалу Господу. Пожалев Марина ради его смирения и терпения, братья вновь приняли его в монастырь и стали поручать ему самые грязные работы. Марин же принимал все с радостью и трудился терпеливо и благоговейно. Так, проводя дни свои среди добрых дел, он отошел ко Господу.

Когда же монахи стали омывать тело, чтобы похоронить его где-нибудь на задворках монастыря, они вдруг увидели, что пред ними женщина. Монахи изумились, и устрашились, и стали говорить, сколь сильно они согрешили против рабы Божией. Все сбежались поглядеть на столь дивное зрелище, прося прощения за свое невежество и проступки, и с почестями перенесли тело в храм. Та женщина, что опорочила рабу Господню, стала одержима демоном, но затем, открыв на исповеди свой грех, пришла к могиле Марины и получила исцеление. К могиле святой отовсюду стекали люди, и многие чудеса просияли у ее гроба. Святая Марина покинула мир за четырнадцать дней до июльских календ.

LXXXV. De Sanctis Gervasio et Protasio О святых Гервасии и Протасии

Гервасий происходит от gerar, то есть святой, и vas — сосуд, или от gena — иноземец и syor — малый. Святой — по заслугам жизни, сосуд — как вместилище добродетелей, странник — из-за пренебрежения к миру, малый — из-за умаления себя.

Протасий — от prothos, то есть первый, и syos Deus — Божественный, или от procul — далеко и stasis — стояние. Первый — по достоинству, Божественный — благодаря любви, далеко отстоящий от мирских страстей. Амвросий нашел рассказ о мученичестве Гервасия и Протасия, записанный на свитке, который был положен в изголовье гробницы святых.