Золотая легенда. Том II

Сыновья и супруга бежали от Фаустиниана и стали его проклинать, но Петр сказал им: «Почему вы проклинаете и избегаете отца вашего?». Те же ответили, что избегают его, потому что у него лицо Симона Волхва. Ибо Симон изготовил некую мазь и, помазав лицо Фаустиниана, с помощью колдовства запечатлел на нем свой облик. Сам же Фаустиниан горько жаловался: «Что же случилось со мной, несчастным, если в один день, узнанный женой и сыновьями, не смог я возрадоваться вместе с ними?». Жена его, распустив волосы, горько рыдала, и с нею рыдали сыновья.

Симон Волхв еще прежде, когда был в Антиохии, много хулил Петра, называя его волхвом, нечестивцем и человекоубийцей. Наконец он так возбудил народ против Петра, что жители Антиохии еще больше желали найти того, дабы растерзать его плоть. Петр сказал Фаустиниану: «Поскольку ты имеешь вид Симона Волхва, пойди в Антиохию, оправдай меня перед всем народом и те слова, что говорил обо мне Симон, возьми назад от его имени. После этого я приду в Антиохию, сниму с тебя этот чужеродный вид и при всех верну тебе твой собственный облик».

Однако вовсе невозможно поверить, чтобы святой Петр приказал солгать, ибо Бог не нуждается в нашей лжи. Тем паче, что Итинерарий Климента, в котором описаны эти слова, есть книга апокрифическая и, как многие считают, в этом рассказе ей не следует верить. Однако же, если тщательно рассмотреть слова Петра, то можно сказать, что он велел Фаустиниану не называться Симоном Волхвом, но, являя народу наложенный чарами облик, от лица Симона поручиться за Петра и взять обратно изреченное прежде злословие. И Фаустиниан назвал себя Симоном не в отношении истинности, но в отношении видимости. Поэтому нижеследующие слова Фаустиниана: «Я — Симон» и прочее следует понимал так: «По внешнему облику я представляюсь Симоном». Ибо он и был Симоном, однако мнимым.

Итак, Фаустиниан, отец Климента, пришел в Антиохию и, созвав народ, сказал: «Я, Симон, возвещаю вам и исповедую, что говорил обманное о Петре. Ибо он вовсе не соблазнитель и не волхв, но послан для спасения мира. Поэтому, если впредь я скажу против него нечто, отвергните меня как совратителя и нечестивца. Ныне же каюсь, ибо знаю, что говорил дурное. Увещеваю вас верить ему, дабы вы вместе с городом вашим не погибли». Так Фаустиниан совершил все, что велел ему Петр, и побудил народ возлюбить Петра. Тогда Петр пришел к нему и, сотворив молитву, совершенно отнял от него облик Симона. Народ же антиохийский радушно и с большим почетом принял Петра и возвел его на кафедру.

Услышав об этом, Симон пришел туда и, созвав народ, сказал: «Дивлюсь я, что, хотя я и научил вас спасительным заповедям и внушил вам остерегаться Петра-соблазнителя, вы не только послушались его, но и возвели на епископскую кафедру». Тогда все в гневе на него сказали: «Для нас ты подобен чудовищу! Еще позавчера ты говорил, что каешься, а теперь пытаешься низвергнуть и себя, и нас». И они, напав на него, с позором изгнали вон. Все это Климент рассказывает о себе в собственной книге, где приводит эту историю.

После этого, когда Петр пришел в Рим и увидел, что близится его мученическая смерть, он поставил Климента после себя в епископы. По смерти же князя апостолов Петра, Климент, будучи мужем предусмотрительным, пожелал избежать грядущих зол, чтобы кто-нибудь не восхотел по этому примеру назначать себе преемника в Церкви и обладать святилищем Господним по праву наследства. Поэтому Климент уступил епископство Лину, а затем Клету. Некоторые утверждают, что Лин и Клет не были Великими понтификами, но лишь помощниками апостола Петра, из-за чего и причтены к списку Понтификов.

После них был избран Климент. Его принудили занять кафедру, ибо он так блистал красотой своих нравов, что был угоден иудеям, язычникам и всем христианским народам. Он имел у себя поименные списки бедняков отдельных провинций и не позволял, чтобы те, кого он очистил в таинстве крещения, впадали в крайнюю нищету. Он удостоил священного облачения деву Домициллу, внучку императора Домициана и обратил к вере Феодору, жену Сизиния, который был другом императора. Феодора же обещала пребывать в целомудрии.

Движимый ревностью, Сизиний тайно вошел в церковь вслед за своей женой, желая знать, для чего она столь часто посещает это место. В это время святой Климент произносил молитву, и народ отвечал ему. Тогда Сизиний совершенно ослеп и оглох. Он сказал своим слугам: «Немедля выведите меня вон». Слуги водили его по всей церкви, но не могли подойти к дверям. Увидев, что они так блуждают, Феодора сначала уклонилась от них, полагая, что муж может ее узнать, а затем спросила, что случилось. Слуги ответили: «Господин наш, пожелав увидеть и услышать недозволенное, сделался слеп и глух». Тогда она принялась молиться, прося, чтобы муж ее смог выйти из церкви, и после молитвы сказала слугам: «Теперь идите и отведите господина вашего домой». Когда они удалились, Феодора рассказала святому Клименту о происшедшем.