Золотая легенда. Том II

Что же можно сказать о Ее смерти и взятии на небеса? Поскольку Писание ничего не сообщает об этом, нам следует с помощью разума искать истину. Пусть сама истина станет авторитетом, без которого ни один авторитет не имеет силы. Таким образом, памятуя о природе человеческой, мы не боимся утверждать, что Пречистая Дева претерпела смерть в сем веке. Но если мы скажем, что Она была подвластна всеобщему тлению, червю и праху, то следует рассмотреть, подобает ли это столь великой Святыне, избранной Обители Божией.

Мы знаем, что праотцу было сказано: Ибо прах ты, и в прах возвратишься (Быт 3, 19). Тело Христово, не подверженное тлену, избежало этого. Так, природа, взятая от Девы, избежала всеобщего приговора.

Господь сказал жене: Умножу скорбь твою, в болезни будешь рождать детей (Быт 3, 16). Мария испытала скорбь, ибо душу Ее прошло оружие (Лк 2, 33), но она родила без мук, следовательно, если Мария и участвует в страданиях Евы, то не в родовых муках. По Своему достоинству Она неподвластна некоторым законам, общим для всех людей.

Итак, если говорят, что Дева претерпела смерть, но оковы смерти не удержали Ее, неужели нечестиво будет сказать, что Бог возжелал сохранить нерушимым стыд материнского девства? Почему же тогда Он не мог сохранить Ее от зловонного тления? Разве не присуще милосердию Господню хранить честь Матери, ведь Он пришел не нарушить закон, но исполнить (Мф 5, 17).

Поэтому благочестиво верить, что Господь ради Своего зачатия превыше всех жен почитавший Деву при жизни Ее, и в смерти почтил Ее особым приветствием и милостью. Тление и червь суть поношение человеческой природы. Поскольку Иисус чужд этому поношению, оно не коснулось и человеческой природы, которую от Марии воспринял Иисус. Плоть Иисусова есть плоть Марии, которую Он вознес превыше звезд, почтив всякую человеческую природу, в особенности природу матери. Если сын обладает природой матери, то и мать обладает природой сына, не в отношении единства лица, но в отношении единства телесной природы. Если единство может быть создано благодатью, без приобретения особых признаков другой природы, насколько же большим может быть единство там, где единство благодати соединяется с единством телесного рождения. Единство благодати — это единство учеников во Христе, о котором сказано: И они да будут в Нас едино (Ин 17, 21). И далее: Отче, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною (Ин 17, 24). Если Он пожелал, чтобы вместе с Ним были те, которым суждено воссоединиться с Ним, соединившись здесь в своей вере, то что тогда следует думать о Его Матери? Где удостоена пребывать Она, как только не рядом с Сыном?

Как я разумею и как я верую, Сын почтил душу Марии неким совершеннейшим преимуществом, ибо Она обладает во Христе Своим телом, Которое родила прославленным. Так почему же Ей не принадлежит то тело, через которое Она родила? Я воистину верую, что и тело, которым Она родила, также более достойно неба, чем земли. Престол Божий, брачный Чертог Жениха, Покои Господни и Скиния Христова достойны быть там, где пребывает Он Сам. Столь великое сокровище достойно того, чтобы сохраняться на небе, а не на земле. Столь совершенную непорочность сопровождает бессмертие, а не тлен. Разве это Священное тело может быть предано земле и стать пищей червю? Поскольку я не в силах помыслить об этом, то страшусь и сказать. Эту мысль совершенно изгоняет несравненный дар благодати. Сказать так меня побуждает размышление над многими писаниями.

Истина говорит своим слугам: Где Я, там и слуга мой будет (Ин 12, 26). Если это речение обращено ко всем, кто служит Христу верой и делами, то в особенности и в наибольшей степени — к Марии, Которая, вне всякого сомнения, служила Ему во всех делах. Ибо Она понесла Его во чреве и, родив, вскормила и воспитала Его. Она положила Его в ясли и сокрыла, бежав в Египет. Она была рядом с Ним во все время Его детства и неотступно следовала за Ним до самого Креста. Она не могла не верить в Его Божественность, поскольку знала, что зачала Его не от мужского семени, но от Святого Духа. Поэтому Она не сомневалась во власти Сына, как и в силе Божией, сказав, когда не хватало вина: Вина нет у них (Ин 2, 3). Она знала, что Он может сотворить чудо, которое вскоре и произошло.