Золото

– Хватит заставлять меня бегать за тобой, женщина, – цедит он сквозь зубы.

– Я ни к чему тебя не принуждаю, мужлан, – парирую я.

– Мне нужно время, чтобы восстановить силы. Не хочу заявиться туда таким уставшим на случай, если жители деревни создадут нам лишние проблемы.

Я вырываю руку из его хватки. Она потеплела, хотя я пытаюсь не обращать на это внимания.

– Это деревня Шестого царства. Никто не будет создавать нам проблем. Может, Хайбелл и отверг меня, но здесь, на окраине, жизнь совсем другая. Не удивлюсь, если они даже не слышали о случившемся в столице. Я их царица.

– И все же я думаю…

– Да, я прекрасно понимаю, о чем ты думаешь, наемник, – беспечно говорю я и снова иду вперед, но пытаюсь не показывать, как тяжело мне это дается. – Возможно, тебе лучше оставить свои мысли при себе.

Он что-то кряхтит, словно хочет выдрать себе волосы.

– Ладно, упрямая женщина! Иди. Может, мне вообще плевать, если ты попадешь в беду!

Я раздраженно поджимаю губы.

– Ладно, – тоже огрызаюсь я. – Иного я и не жду!

Я шагаю вперед, не обращая внимания на ругательства, которые сыплются с его губ, и сама бормочу то же самое. Я спотыкаюсь, а у него хватает наглости рассмеяться. Настоящий ублюдок!

Хорошо. Во всяком случае, с презрением я знаю, как справляться… в отличие от других эмоций, которые мы начали проявлять.

– Мне тоже нравится на тебя смотреть? – передразниваю я. – Самые нелепые, глупые слова…

Почему он так сказал? Он лжет. Наверняка. Во имя богов, он ведь убивает людей ради заработка. Ему ничего не стоит солгать. Он играет со мной в какие-то извращенные игры.

И все же… он смотрел так, словно эти слова – правда.

Когда я снова спотыкаюсь и падаю на снег, белые комья прилипают к рукам.

Я слышу, как наемник надо мной посмеивается.

– Просто вернись, Царевна, – зовет он. – Ты все равно устанешь и не дойдешь.

Он уже списал меня со счетов. И ждет, что я потерплю неудачу.

Ну уж нет!

Сжав зубы, я продолжаю пробираться по снегу, радуясь, что изнутри мне так холодно, и снег высотой в два фута меня не остановит. Ноги болят, тело устало, но я продолжаю идти.

Мне до смерти надоело терпеть неудачу за неудачей. Поэтому мне плевать, что затея дойти туда пешком кажется глупой – я доберусь, чтобы доказать, как он ошибался. И меня подстегивает понимание, что он за мной наблюдает.

– Это всего лишь снег, – убеждаю я себя, увязая икрами в сугробе. Коленки подгибаются на каждом шагу. – Ты Кольер. У нас на коже – снег, в наших венах – лед, в крови – холод. Просто продолжай идти, – тяжело дыша, уговариваю себя.

Я снова спотыкаюсь и на сей раз падаю лицом прямо в снег. Я застреваю, пытаюсь выбраться, но крепкие руки хватают меня за плечи, вытаскивают и ставят на ноги.

Отплевываясь от снега, я поднимаю взгляд на наемника. Из-за тени капюшона кажется, что его глаза блестят. Он не отпускает меня, а я, хоть зла и смущена из-за того, что он поднял меня, не вырываюсь.

Я убеждаю себя, что причина тому – мое нежелание упасть снова.

Я не могу удержаться от того, чтобы не провести взглядом по его лицу, которое он всегда прячет. У него красивое лицо. Опасное. Пятна на темной коже подчеркивают природное обаяние, идеально скрывая магию тьмы и света, которой он управляет. Это делает его уникальной личностью, а блеск в глазах придает ему порочности.

А какие у него соблазнительные губы.

Небрежная черная щетина на подбородке так непохожа на идеально выбритые бороды и расчесанные усы, которые я всегда видела при дворе. Да он полностью отличается от мужчин при дворе. Есть в нем суровость. Он не такой красивый, каким был Джео. И не такой грациозный. Разумеется, он не обладает таким красноречием, как Тиндалл. Наемник – мужчина жесткий и прямолинейный. Никаких притворных любезностей с его стороны.

При дворе его возненавидели бы.

Я чувствую, что к щеке прилипло немного снега, и вода стекает по лицу, падая на землю. Убийца протягивает руку, и я инстинктивно отшатываюсь. Он замирает, приподняв бровь, но просто вытирает мне лицо краем плаща. Я стою, остолбенев и чувствуя, как в мыслях царит хаос.

– Чертовски упрямая женщина.

Наконец я прихожу в себя и отскакиваю, оттолкнув его руку.

– Не зря убийца рифмуется со словом задница.

– Теперь ты говоришь о моей заднице, Царевна?

Я выхожу из себя:

– Я говорю о том, что ты из себя представляешь.

Он ухмыляется.

– Не сомневаюсь.

Я снова начинаю пробираться по холму, но теперь наемник идет впереди. Он принимает на себя основную тяжесть снега, и поэтому остальной путь проходит не в таких муках. И все же ноги у меня дрожат от напряжения, а по лбу стекает пот, когда мы добираемся до ворот, ведущих в деревню. Наемник был прав – деревня как раз за холмом, но он не говорил, каким большим окажется этот холм.

Но я добралась.