Золотое дно

— Прекрасно! — удовлетворенно кивнула головой Саида. — Но вас, вероятно, не только они могут интересовать. Осмотрите нашу лабораторию, буровую, силовые установки. Но… — Саида многозначительно подняла палец, — вам категорически запрещено заглядывать в комнату номер восемь.

— Это как в сказке о Синей бороде: можно ходить во все комнаты, кроме одной. Насколько я понимаю, мне не следует интересоваться дверью, в которой вы только что повернули ключ?

— Вы наблюдательны.

— Мне говорили, что это хорошо.

— Не всегда, — вздохнула Саида. — Одни только неприятности с вами, Синицкий!

Саида вытащила из двери ключ и сурово взглянула на практиканта.

— Только один вопрос… можно? — робко спросил он.

— Ну? — недовольно буркнула Саида.

Студент помедлил и спокойно проговорил:

— На какой глубине мы находимся?

Саида выронила ключ и уставилась на Синицкого. Тот с невинным видом смотрел ей в глаза.

Глава тринадцатая «ТАК ДЕРЖАТЬ!»

Убедившись, что Синицкому стало известно, где он находится, и, главное, что он совсем иначе воспринимает свое положение, чем предполагал Александр Петрович, Саида решила познакомить студента с подводной установкой и здесь научить его пользоваться аппаратами для нефтеразведки.

Она вошла в комнату №8 и, усаживаясь на диван перед круглым зеркальным окном, подвинулась, чтобы дать Синицкому место. Тот молча сел, не отрывая глаз от зеленоватой воды, освещенной мощным прожектором.

— Так, значит, вы считаете, что вместо вышек, выступающих над водой, лучше строить вот такие подводные дома? — спросил Синицкий, все еще смотря в окно и не поворачивая головы к собеседнице.

— Подводные дома? — переспросила Саида. — Это вы хорошо назвали. Подводный дом… — как бы вдумываясь в эти слова, говорила она. — Да, для Васильева здесь дом. Он живет под водой. Именно живет, потому что в этой лаборатории для него заключено все: большой, радостный труд, счастье, надежды, люди, богатства родной страны! Он удивительный человек! Когда-нибудь вы узнаете его ближе. — Она встала, подошла к стеклу, провела ладонью по его холодной поверхности и добавила: — Я часто бываю наверху, а Васильева отсюда не вытащишь. Он не может расстаться со своим домом.

— Странно, — удивился Синицкий, — такому человеку должно быть скучно сидеть на одном месте! Я понимаю капитана Немо. Тот видел мир, он путешествовал под водой. Каждый день мог видеть что-нибудь новое…

Вдруг дом задрожал и покачнулся. Около самого окна взметнулись вверх блестящие пузыри, как елочные бусы.

Саида посмотрела на часы:

— Молодцы! Точно!

Синицкий увидел, как груда камней, лежащая перед окном подводного дома, вдруг сдвинулась с места и поползла куда-то вниз, под дом. Зашевелились водоросли и медленно проплыли в стороны, как бы освобождая дорогу. Рыбы, словно стая птиц, взметнулись вверх и улетели.

Синицкий застыл в удивлении.

Да, не было никакого сомнения: дом двигался. Он медленно полз по каменистому грунту, и слышно было, как гусеницы стучали по камням. Так, по крайней мере, казалось Синицкому, который однажды на учебном полигоне совершил путешествие в танке. «Определенно на гусеницах», подумал он и, чтобы разрешить сомнения, спросил:

— Гусеницы?

Саида утвердительно кивнула головой. «А парень-то как будто ничего, — подумала она, — не из робких».

Синицкий встал и, заглядывая в окно, заметил выступающую сбоку движущуюся пластинчатую цепь гусениц. Ее пластины были сделаны из блестящего нержавеющего металла. Они шлепали по твердому грунту, как беспрерывно падающие неразбивающиеся зеркала. Яркие дрожащие блики метались под водой, словно солнечные зайчики.

Далеко впереди темнели остроконечные скалы, похожие на кипарисы. Когда подводный дом подошел к ним ближе, то Синицкому показалось, что зелень деревьев колеблется, как от порывов ветра. Это подводные течения играли растущими на склонах водорослями.

Путешествующий по дну Каспийского моря фантастический танк свернул в сторону.

Яркая вспышка прожектора, потом мрак, резкая остановка — и тишина.

Синицкий выжидательно молчал. Что-то скажет Саида! Но та, не говоря ни слова, распахнула дверь и выбежала из комнаты.

Ворвался желтый свет ламп из коридора. Студент успокоился: значит, это погас наружный свет. Впрочем, мало ли что могло случиться! Тысячи тонн морской воды давят на крышу этого ползающего дома. Может быть, все-таки лучше сейчас быть наверху? Там спокойнее.

Синицкий приблизился к стеклу и, приложив руки к нему так, чтобы защитить его от света, падающего из полуоткрытой двери, пытался хоть что-нибудь рассмотреть за круглым окном. Слегка фосфоресцирует песчаное дно. Может быть, это лунный свет проходит сквозь толщу воды и отражается на песке?

Хлопнула дверь. Синицкий быстро обернулся. На пороге стоял Васильев. Да, конечно, это был он. Студент видел его сквозь стекло буровой. Свет из коридора освещал инженера, одетого в темный комбинезон, из-под которого видны были крахмальный воротник и манжеты. Синицкий смотрел с чувством немого восхищения на изобретателя подводного дома.