Золотой человек

– Вот, значит, почему он ужинать не захотел. Пришел и тут же ушел к себе. Я сразу неладное заподозрила.

Вздохнув, Грейс накрыла рукой ладонь мужа.

– Ничего, он справится. Всем нам приходится усваивать этот урок на собственной шкуре. Донни – мальчик крепкий. Согнется – выпрямится, не сломается.

Эд Паркс поднялся из-за стола и направился в гостиную, в одну из пяти комнат скромной жилой ячейки посреди части города, отведенной под проживание людям. Ужинать ему расхотелось.

– Роботы, – процедил он, в бессильной ярости сжав кулаки. – Вот оказался бы у меня в руках хоть один! Хоть разок! Запустить бы ему руки в брюхо, вырвать пару горстей проводов с лампами… Всего разок, а там не жаль и помереть!

– Может, еще доведется.

– Нет. Нет, до этого дело не дойдет никогда. Вдобавок людям все равно не по силам заправлять всем без роботов. Это, сердце мое, чистая правда. Людям не хватает целостности, единства, а без него какой же порядок в обществе может быть? Давай уж смотреть на жизнь трезво: люди куда ниже роботов. Опросные Листы доказывают это по два раза в год. Ладно, пусть так, но какого дьявола попрекать нас этим на каждом шагу?! Вот как сегодня, с Донни. На кой черт нас унижать? Нет, я не против служить в лакеях у робота. Должность хорошая: и платят неплохо, и работенка непыльная. Но когда мой малец приходит домой и говорит, что…

Но тут Эд прикусил язык. В гостиную медленно, волоча ноги, вышел из своей комнаты Донни.

– Привет, пап.

– Привет, сын, – отозвался Эд, мягко хлопнув мальчишку по плечу. – Как настроение? Шоу вечером посмотрим?

Обычным вечерним развлечением были шоу с демоэкранов. Артисты из людей получались на славу. Одна из немногих областей, где они оставляли роботов далеко позади… Для развлечения роботов писали картины и книги, пели и танцевали, ставили пьесы и играли в них роли исключительно люди. Еще люди куда как лучше готовили, но пища роботам ни к чему. Одним словом, у рода человеческого имелось свое место в жизни и обществе. С людьми считались, в людях нуждались – в лакеях, в артистах, в художниках и писателях, в клерках, в садовниках, в строителях, в ремонтниках, в фабричных станочниках и чернорабочих.

Но как только дело доходило до должности наподобие координатора группы гражданского контроля или, к примеру, диспетчера сети юзоновых лентопроводов, обеспечивающих энергией двенадцать главных гидросистем планеты…

– Пап… – Донни слегка замялся. – Можно тебя спросить кое о чем?

Вздохнув, Эд опустился на диван, откинулся на мягкую спинку, блаженно вытянул ноги.

– Конечно, – ответил он. – Спрашивай. В чем дело?

Донни тихонько сел рядом. Небольшое круглое лицо мальчишки сделалось предельно серьезным.

– Пап, я об Опросных Листах спросить хочу.

– А, да! – Эд почесал подбородок. – Верно, до Опроса же считаные недели. Пора начинать зубрежку, подготовку к участию. Раздобудем примерные образцы тестов и прошерстим их вдвоем. Может, вместе, на пару, и сумеем дотянуть тебя до двадцатого класса.

– Послушай…

Подавшись к отцу, Донни понизил голос, заговорил негромко, взволнованно.

– Послушай, пап, а многим ли из людей удавалось пройти Опрос?

Эд, вскочив на ноги, нахмурился, прошелся по комнате, принялся вдумчиво набивать табаком вынутую из кармана трубку.

– Трудно сказать, сынок. Ну, то есть у людей к банку оценок доступа нет, так что проверить я не могу. В законе сказано: любой человек, набравший достаточно баллов, чтобы войти в первые сорок процентов, имеет право на присвоение класса с последующим постепенным его повышением согласно дальнейшим успехам. Не знаю уж, скольким из нас, людей, хватило способностей, чтобы…

– Хоть кому-нибудь из людей пройти Опрос когда-нибудь удалось?

Эд нервно дернул кадыком.

– Бог ты мой, Донни, откуда мне знать? То есть если уж на то пошло, сам я о таких не слышал. Может, и нет. Опросы проводятся всего-то три сотни лет. До этого нами управляло правительство реакционного толка, и людям попросту запрещалось состязаться с роботами. Современная власть куда либеральнее, и потому у нас тоже есть право участвовать в Опросах, и если кто-либо из людей наберет достаточно баллов…

Почувствовав предательскую дрожь в голосе, Эд умолк и вяло махнул рукой.

– Нет, сынок, – удрученно признался он. – Пройти Опрос не смог еще ни один из людей. Мы… нам просто… нам просто… не хватает ума.

В комнате сделалось тихо. Донни, словно в оцепенении, едва заметно кивнул. Эд, избегая встречаться с ним взглядом, целиком сосредоточился на набивании трубки. Пальцы его тряслись мелкой дрожью.

– Ладно, не так уж все плохо, – глухо сказал Эд. – У меня и без того работа – на зависть всякому. Служу в лакеях у дьявольски деликатного робота серии N. На Рождество и Пасху получаю щедрые чаевые, а если вдруг захвораю, отпуск для поправки здоровья… Словом, не так все плохо, – шумно откашлявшись, подытожил он.

Грейс, стоя в дверях, слушала его молча, но тут с внезапным блеском в глазах шагнула к Эду.