Золотой человек

– Дэйв говорит, настоящих людей на свете давным-давно не осталось, – объяснил Джексон и с любопытством потыкал пальцем в шлем Трента. – Знаешь, а пойдем к нам? У нас тут селение недалеко, на тракторе – охотничьем тракторе – всего около часа езды. Мы с Эрлом выехали поохотиться на крылоухов.

– На крылоухов?

– Ну да. На летучих кроликов. Мясо у них хорошее, только подбить нелегко: весят обычно фунтов по тридцать.

– И чем же вы их, таких? Не топором ведь!

Поттер с Джексоном дружно расхохотались.

– Гляди!

Поттер выдернул из кармана штанов довольно длинный медный прут. В штанине, подвешенный вдоль тонкой, немногим толще мундштука курительной трубки ноги, он помещался без труда.

Трент осмотрел прут. Ручная работа. Мягкая медь, тщательно выпрямленная и высверленная изнутри. На конце – что-то вроде раструба. Трент заглянул в раструб. Внутри обнаружилась крохотная металлическая булавка, воткнутая в шарик, скатанный из какого-то прозрачного вещества.

– А как из него стрелять?

– Проще простого, как из духового ружья, – со смехом ответил Поттер. – Но как только выпустишь стрелку, она преследует цель хоть до скончания века. Главное, начальное ускорение ей задать, а задаю его я. Вдохнуть, дунуть посильнее – и все дела.

– Любопытно.

Вернув оружие хозяину, Трент как можно небрежнее, не сводя пристального взгляда с иссиня-серых лиц новых знакомых, спросил:

– Значит, до меня людей вы не видели никогда?

– Точно, – горячо, тоненько, точно свирель, пропищал Джексон. – Наш Старик будет счастлив с тобой познакомиться. Ну, что скажешь? Поехали с нами! Мы о тебе позаботимся. Накормим, раздобудем «холодного» мяса и овощей. Погостишь у нас хоть недельку?

– Извините, – отказался Трент, – мне по делам нужно. Вот если обратно пойду через ваши края…

На ороговевших бородавчатых лицах отразилось искреннее разочарование.

– Может, хоть ненадолго? До завтрашнего утра, а? Холодной еды тебе накачаем – во! Ешь, сколько влезет. Охладитель у нас замечательный. Старик починил.

В ответ Трент постучал пальцем по кислородному баку.

– Кислорода в обрез. Компрессора ведь у вас нет?

– Нет. Нам он незачем. Но, может, Старик что-нибудь сумеет…

– Тогда, как ни жаль, мне пора, – сказал Трент, двинувшись дальше. – Идти надо. Людей в этих краях точно нет?

– Мы думали, их вообще нигде уже не осталось. Слухи ходят порой… но до тебя мы ни одного не встречали, – подтвердил Поттер и указал на запад. – Вон там живет племя каталей. А там, на юге, пара племен жуков и еще попрыгунчиков сколько-то.

– Ты таких видел?

– Да, – отвечал Трент, – я же сам пришел с той стороны. С юга.

– А дальше к северу есть еще племя из тех, что живут под землей. Слепышей-землероек. Видеть их не могу. Буры, кирки, лопаты… – Поттер скривился, передернулся, но тут же заулыбался. – А впрочем, какого дьявола! Каждый живет на свой лад.

– А на востоке, где начинается океан, – добавил Джексон, – полным-полно этих, подводных, вроде морских свиней. Плавают в море – на дне у них громадные воздушные купола, цистерны… а по ночам порой поднимаются наверх. Ночью наружу, на воздух, много кто выбирается, а мы, видишь, до сих пор дневной жизнью живем. Вот это, – пояснил он, хлопнув по иссиня-серой, ороговевшей коже груди, – замечательно от радиации бережет.

– Знаю, – подтвердил Трент. – Ну что ж, счастливо оставаться.

– Удачи!

Распрощавшись с Трентом, оба еще долго, в изумлении округлив глаза, обрамленные тяжелыми веками, провожали взглядом человека – человеческое существо, неторопливо, тускло поблескивая гермокостюмом из металла и пластика в лучах заходящего солнца, прокладывавшее себе путь сквозь пышную зелень джунглей.

Земля жила, жизнь на планете бурлила вовсю. Растения, звери, насекомые… их безграничное разнообразие повергало в оторопь. Ночные, дневные, сухопутные, водоплавающие – множество самых невероятных видов, и все они, до сих пор никем не описанные, скорее всего, останутся неописанными навсегда.

К концу Войны земная поверхность сделалась радиоактивной целиком, до последнего дюйма. Планета сочилась, брызгала жестким излучением, бомбардируя всю жизнь бета- и гамма-лучами. Конечно, бо2льшая часть земной жизни погибла. Бо2льшая часть… но вовсе не все живое. Жесткое излучение повлекло за собою взрывные мутации на всех уровнях – среди насекомых, растений, зверей. Обычный процесс мутации и естественного отбора ускорился, миновал миллионы лет за считаные секунды.

Потомство мутантов – ползучие, мерцающие орды насквозь пропитанных радиацией тварей – расселилось по всей Земле. В новом мире могли выжить лишь те, кому нипочем ни горячая почва, ни радиоактивная пыль в воздухе. Насекомые, звери, люди, способные жить на поверхности планеты, в буквальном смысле слова светящейся по ночам.