Золотой человек

Эд Лойс выдернул из стола ящик, вывалил на пол все, что лежало внутри, подхватил карту автомобильных дорог и с хрустом развернул ее.

– Шоссе они, ясное дело, перекрыли, но вот здесь есть проселок, ведущий в Оук-Гров. Я им как-то раз ездил. Он практически заброшен. Может, они про него не вспомнили.

– Ты о старой Ранч-род? Господь с тобой, Эд, она же давно закрыта! Закрыта, и въезд туда запрещен.

– Сам знаю, – буркнул он, решительно сунув карту в карман пальто. – Это-то и дает нам шанс. Давай, зови близнецов, и едем. В твоей машине бак полный?

Дженет ошеломленно захлопала глазами.

– В «шеви»? Ну да… почти. Заправлялась вчера, ближе к вечеру, – ответила она, направляясь к лестнице. – Эд, я все же…

– Зови близнецов!

Отомкнув парадную дверь, Лойс осторожно выглянул за порог. Нет, ничего. Ни звука, ни движения – никаких признаков жизни, а стало быть, пока все в порядке.

– Спускайтесь вниз, – с дрожью в голосе окликнула Дженет сыновей. – Мы… уезжаем на время.

– Прямо сейчас? – донесся сверху голос Томми.

– Живей! – рявкнул Лойс. – Живо вниз, оба!

Томми вышел на лестничную площадку и двинулся вниз.

– Я вообще-то уроки делаю. Мы как раз дроби начали проходить, а мисс Паркер говорит, если этого не освоишь…

– О дробях можешь забыть! – Схватив спустившегося в гостиную сына за плечо, Лойс подтолкнул его к двери. – Где Джим?

– Идет.

Действительно, на верхних ступенях лестницы показался и Джим, только спускаться он пока не спешил.

– Что стряслось, пап?

– Поедем, прокатимся.

– Прокатимся? Куда?

Лойс повернулся к Дженет:

– Свет оставим включенным. И телевизор. Пойди, телевизор тоже включи, – велел он, подтолкнув жену в сторону телевизора. – Пусть думают, что мы все еще…

Услышав жужжание, он осекся на полуслове, выхватил мясницкий тесак и с замершим сердцем бросился на пол. Летучая тварь, трепеща крыльями, молниеносно спикировала с лестничной площадки прямо к нему. Сравнительно небольшая – очевидно, детеныш, она все еще сохраняла смутное сходство с Джимми. Холодный блеск нечеловеческих фасетчатых глаз, крылья… джинсы с желтой футболкой, прочие отпечатки наполовину сброшенной маскировки, странный изгиб туловища на подлете… это еще зачем?

Жало!

Лойс в панике отмахнулся от инопланетной твари мясницким тесаком. Тварь, бешено зажужжав, отпрянула прочь, а он, откатившись в сторону, пополз к двери. Томми с Дженет замерли точно статуи – лица пусты, безучастны, в глазах ни единой мысли. Еще удар… и на сей раз тесак угодил в цель. Тварь взвизгнула, забилась в судорогах, врезалась в стену и рухнула на пол.

Казалось, Лойса накрыло волной чужеродной силы, энергии, неведомо как проникшей в голову, прощупывая мысли. Миг – и все мускулы будто сковало параличом. Чужое, абсолютно чуждое человеку сознание летучей твари соприкоснулось с его собственным, подавляя и волю, и мысли… но тут же схлынуло, а крылатая тварь в облике сына, поджав лапки, безжизненно скорчилась на половике.

Сдохла!

Придвинувшись ближе, Лойс перевернул мертвое те-ло пинком ноги. Да, насекомое наподобие мухи… в желтой футболке, в джинсах. Сын… Джимми…

Однако горевать было поздно. Стиснув зубы, Лойс выбросил из головы скорбные мысли, решительно подхватил оброненный мясницкий тесак и направился к двери. Дженет с Томми, замершие в сторонке, даже не шевельнулись.

О машине больше не могло быть и речи: по дорогам никуда не доехать, там его будут ждать. Стало быть, десять миль пешего ходу… десять долгих-долгих миль по бездорожью, через овраги, через поля, через холмы, густо поросшие лесом, а идти придется одному.

Лойс распахнул дверь, еще раз, напоследок, оглянулся на жену с сыном, шагнул за порог, захлопнул дверь и сбежал с крыльца.

Покинув двор, он быстрым шагом двинулся сквозь темноту, к окраине городка.

* * *

Утреннее солнце нещадно било в лицо. Совсем запыхавшись, еле держащийся на ногах Лойс остановился перевести дух. Пот заливал глаза. Костюм, изорванный шипами кустов, сквозь которые приходилось пробираться ползком, превратился в лохмотья. Десять миль… десять миль полз он на четвереньках, а то и на брюхе, прячась, таясь от всех и от каждого. Ботинки покрылись коркой засохшей грязи, лицо исцарапано, ноги стерты, силы на исходе… но Оук-Гров – вон он, там, впереди.

Вдохнув поглубже, Лойс двинулся вниз по склону холма. Дважды он спотыкался, падал, но поднимался и ковылял дальше. В ушах звенело, глаза будто запорошило песком, мысли путались, но он добрался. Добрался… а Пайквилл остался далеко позади.

Какой-то фермер, работавший в поле, взглянув на него, невольно разинул рот. Вышедшая на крыльцо дома девушка проводила его изумленным взглядом. Добравшись до дороги у подножия холма, Лойс свернул туда.

Невдалеке обнаружилась бензоколонка с придорожным кафе. Пара грузовиков, выводок кур, роющихся в пыли, пес на цепи…

Смотритель в белом комбинезоне взглянул на едва волочащего ноги Лойса с нескрываемым подозрением.

– Уф… слава богу, – выдохнул Лойс, ухватившись за стену кафе. – Думал, не доберусь. Они ведь почти всю дорогу мне в затылок дышали. Жужжат… жужжат, летают позади, за спиной…