Золотой человек

Со звоном опустив тарелки в раковину, она принялась посыпать их мыльными хлопьями. Миллер, мешком плюхнувшись в кресло, рассеянно повертел в руках трубку, положил ее в бронзовую пепельницу и пристально уставился на рукав собственного пиджака. Что происходит? Просто голова кругом!

Вскочив, он поспешил к окошку над раковиной. Дома, улицы. Далекие холмы за окраиной городка. Прохожие, голоса. Трехмерный задник выглядел вполне убедительно… или это совсем не проекция? Поди разбери! Что с ним произошло?

– Джордж, что с тобой? – удивилась Марджори, повязав вокруг пояса розовый нейлоновый фартук и открыв кран с горячей водой. – Выводи-ка лучше машину из гаража и езжай: на работу пора. Не ты ли только вчера рассказывал, как ваш старикан, Дэвидсон, кричит на опаздывающих и на болтающих у фонтанчика с питьевой водой вместо работы, в ущерб компании?

Дэвидсон… Дэвидсон… тоже что-то знакомое. Ну да, разумеется!

Из глубин памяти сам собой всплыл образ: высокий, костлявый, прямой как палка седоволосый старик. Жилетка, карманные часы… А вот и вся штаб-квартира компании, «Юнайтед Электроник Супплай». Двенадцатиэтажное здание посреди делового центра Сан-Франциско. Газетная и сигарная стойки в холле первого этажа. Гудки автомобилей. Переполненные стоянки. Кабина лифта, битком набитая ясноглазыми, крепко надушенными секретаршами в облегающих свитерах…

Нетвердым шагом покинув кухню, Миллер миновал собственную спальню, спальню жены, вышел в гостиную. Парадная дверь оказалась открытой. Поразмыслив, он шагнул за порог.

В лицо повеяло прохладой и свежестью. Ясное апрельское утро. Газоны еще мокры от росы. Вдоль Вирджиния-стрит, к Шаттук-авеню, как всегда, непрерывным потоком несутся машины: предприниматели, коммерсанты, служащие торопятся на работу. Вон и Эрл Келли приветственно машет свернутым номером «Окленд Трибьюн» с той стороны улицы, спеша к автобусной остановке…

Вдали, над заливом, виднелись ажурные пролеты моста Бэй-Бридж, и Йерба-Буэна, и Трежер-Айленд, а еще дальше, за островами, сам Сан-Франциско. Спустя пару минут он, Миллер, тоже помчится в «Бьюике» через мост, на работу, подобно тысячам прочих служащих и предпринимателей в таких же, как у него, синих пиджаках в тонкую темную полоску.

На крыльцо, протиснувшись мимо него, вышел Тед.

– Значит, с походом о’кей? Ты не против?

Миллер облизнул пересохшие губы, беспокойно зашагал из стороны в сторону вдоль крыльца.

– Тед, послушай меня. Со мной творится что-то странное.

– В смысле?

– Сам не пойму. Вот, например… сегодня ведь пятница, верно?

– Ну да.

– Так я и знал…

Откуда? Откуда ему известно, что сегодня пятница, не говоря уж обо всем остальном? Однако Миллер был твердо уверен: сегодня действительно пятница. Последний день долгой, нелегкой рабочей недели под неусыпным надзором старого Дэвидсона, ежеминутно дышащего в затылок. Особенно жаркой выдалась среда, ознаменованная заминкой с заказом от «Дженерал Электрик» из-за очередной забастовки.

– Ответь-ка мне вот на какой вопрос, – сказал Миллер сыну. – С утра я… вышел из кухни за газетой, так?

– Ну да, – кивнул Тед. – Вышел и что?

– Поднялся, вышел во двор… а долго ли пробыл там? Всего ничего, верно?

Тут он замялся, не зная, как лучше выразиться. Все мысли в голове смешались, перепутались, наотрез отказывались повиноваться.

В отчаянии Миллер возвысил голос.

– Вот я сидел с вами, завтракал, потом поднялся, отправился за газетой, правильно? А после вернулся, так? С утра встал, побрился, оделся. Позавтракал. Оладьи, кофе. Бекон. Так?

– Так, – подтвердил Тед. – И что?

– Как обычно, так?

– Нет, оладьи у нас на завтрак только по пятницам.

Миллер неторопливо кивнул головой.

– Да, верно. Оладьи – по пятницам. Потому что в субботу и воскресенье с нами завтракает ваш дядюшка, Фрэнк, а он оладьи на дух не переносит, и в выходные мы их теперь не готовим. Фрэнк – брат Марджори… в Первую мировую дослужился до капрала морской пехоты…

Следом за Тедом на крыльцо вышел Дон.

– Пока, – сказал Тед. – До вечера!

Прижимая к груди учебники, мальчишки вышли на улицу и направились к огромному современному зданию средней школы в самом центре Беркли. Миллер вернулся в дом и машинально полез в шкаф, за портфелем. Проклятье, куда мог подеваться этот чертов портфель? Там, внутри, все бумаги, все документы касательно заказа из Трокмортона! Если он снова забыл портфель где-нибудь, как в тот раз, в кафетерии «Трю Блю», когда отдел праздновал выигрыш «Янкиз» в чемпионате, Дэвидсон лопнет от злости. Где же он, чтоб ему провалиться?..

Ну да. Конечно.

Вспомнив обо всем, Миллер замер и медленно выпрямился. Портфель остался у рабочего стола – там, куда был брошен после того, как он вынул изнутри пленки с материалами для исследований. Во время разговора с Флемингом. В здании Центрального Исторического Управления.

Окончательно сбитый с толку, Миллер вернулся на кухню, к жене.

– Послушай, Марджори, – сдавленно прохрипел он, – пожалуй, я поеду на службу к обеду.

Она встревоженно обернулась.

– Что с тобой, Джордж?

– Понимаешь… как-то не по себе с утра.

– Снова сенная лихорадка?