Золотой корсар

— Неважно! Хоть мы с Паоло и не особенно любим вашу братию, я тебя беру.

На следующий день корабль взял курс на Неаполь.

Как мы уже говорили, на этом судне реализовались все усовершенствования, применяемые на кораблях лишь пару-тройку лет. Одним из самых поразительных его качеств была возможность погружаться в бою в один уровень с водой, что делало его — вследствие того, что вода смягчала удары — не доступным для вражеских ядер. По этой же причине нижняя часть корпуса корабля не была обшита броней, из-за чего судно выглядело легким и маневренным.

Именно по планам этого корабля, обнаруженным во время последней войны, американцы построили свои знаменитые подводные лодки.

Вода поступает в клапаны, заливает трюм и корабль погружается.

Кроме того, ход судна обеспечивают не винты, а шкивы и поршни.

Благодаря этим поршням вода проникает в находящиеся в задней части корабля трубы, а затем с силой выталкивается наружу.

Подобная система, гораздо более удобная, нежели винтовая, начала применяться менее десяти лет тому назад.

Топка котла парохода оснащена колосниковой решеткой, вследствие чего в ней можно сжигать не только уголь, но и дрова, растительное масло и нефть.

К тому же на судне установлен специальный аппарат, с помощью которого команда, воздействуя на рычаги, может добавлять кораблю хода, что дает значительную экономию горючего.

Этот остававшийся загадкой для нашей эскадры пароход обладал и прочими преимуществами.

Палуба его была защищена от попадания любого типа снарядов.

Его артиллерия, состоявшая всего из четырех орудий, размещалась на палубе и была прикрыта небольшими башенками.

В обычную погоду башни и орудия спускались через люки на нижнюю палубу.

Дымовая труба могла складываться, становясь практически незаметной, и тогда корабль начинал походить на обычный парусник.

Все приводилось в движение паровым двигателем и было тщательно продумано.

Став на курс, корабль летел вперед под парусом с поразительной скоростью; паровая машина запускалась лишь во время баталий и при встречном ветре.

На борту царил совершенный порядок; дисциплина и подчинение были полными.

С подобными матросами и артиллерией, которая за счет огромных ядер пускала ко дну любые линкоры, Паоло была не страшна и целая эскадра.

При желании он мог как спокойно уйти от погони, так и принять бой: находясь на значительном расстоянии от противника, он легко сокрушал врага, чьи ядра просто-напросто не долетали до цели.

Кроме того, спереди судно было оснащено крайне эффективным в бою средством — железным тараном.

С этим орудием пароход Паоло, врезаясь во вражеские суда на полной скорости, рассекал их надвое.

Имелись на пароходе и четыре непотопляемые шлюпки, также работавшие на паровом двигателе; от артиллерии неприятеля их защищала броня.

Мы не станем подробно останавливаться на тысяче деталях корабля подобного типа; по ходу повествования читатель сможет сам оценить этот шедевр кораблестроения.

В три часа утра Паоло приказал поднять якорь, и пароход стремительно покинул порт.

Алжир еще спал.

Надувавший паруса боковой ветер лишь добавил кораблю скорости, которая достигала двадцати одного узла в час.

Во время путешествия молодой капитан задействовал всю свою команду; все до единого не покладая рук занимались самыми различными приготовлениями.

Когда вдали показался Неаполь, два капитана и Вендрамин, который был никем иерархически, но реально значил для корабля очень много, находились в полуюте.

— Как думаешь ее спасать? — спросил Людовик, любуясь великолепной панорамой залива Байя.

— Мой дорогой друг, — отвечал Паоло, — у нас на борту триста человек, лучшие из лучших. Я могу всех их обеспечить пистолет-револьверами с шестизарядными барабанами. Кроме того, у нас имеется столько же ружей, перезаряжающихся через затвор и выпускающих до тринадцати пуль в минуту. Они изготовлены по образцу ружей некого Дрейзе, который предлагал свое изобретение всем европейским правительствам, но пока сумел заинтересовать своим оружием лишь Пруссию; с ними сто человек стоят тысячи. Наконец, у меня есть корабль, Вендрамин и лаццарони Неаполя. Забыть они меня не могли; для них я навсегда останусь Королем набережных. Даю тебе слово: со всем этим король Неаполя как миленький отдаст мне маркизу.

И, произнеся эти слова, Паоло принялся распределять роли.

Глава XVII. В Неаполе

В тот день, около полудня, в порту Неаполя царило крайнее смятение.

Вызвано оно было двумя событиями: приходом корабля и прибытием юноши.

Корабль был парусником, принадлежащим одному богатому англичанину — по слухам, он, совсем еще юноша, был сыном некого лорда, — которого сопровождал наставник.

Ученик и учитель путешествовали по миру на большой прогулочной яхте.

Сему факту мало кто удивился: ни для кого не секрет, что некоторые члены британской аристократии владеют огромными состояниями, так что к путешествующим на бригах отпрыскам знаменитых фамилий Неаполь был привычен.

Но никогда еще джентльмены не заходили в местный порт на столь красивом судне.