Золотой раб

– Я сказала тебе, что не знаю. – Она слепо смотрела на море. – Ты все слышал. Думай, что хочешь.

– Можешь оставаться в каюте, – сказал он.

Он хотел произнести это мягко, но слова прозвучали равнодушно.

Она убежала, и он слышал, как за ней закрылась дверь каюты.

Много времени спустя он посмотрел на небо, нашел Полярную звезду и определил ее положение относительно освещенного луной следа корабля. Насколько он мог судить, они шли по верному курсу.

XI

Сильный ветер нес их к западному концу Сицилии, и особой работы на борту не было. Время от времени встречались другие корабли; в этом море большое движение. Эодан, чей рост и акцент не позволяли принять его за жителя Италии, последовал совету Фрины и объяснял, что он галл и направляется из Массилии в Аполлонию [Крупнейший греческий порт на территории современной Албании. – Прим. пер.], после чего они уходили за милосердный горизонт.

Первый день кое-как прошел. Эодан занимался делами с Тьёрром и пытался научиться кое-чему из морского дела у мрачного Деметрия. Он не разговаривал с Флавием; когда кимвр выходил на палубу, римлянин оставался на баке. Викка не выходила из каюты, жалуясь на болезнь от волнения на море. Эодану раньше никогда не приходило в голосу, что болезнь может быть благодеянием.

– Оставайся с ней на все время пути, – сказал он Фрине. – Я буду спать в палатке.

Она посмотрела на него. Он рявкнул, как на раба:

– Делай, что я говорю!

Глаза ее затуманились, но она кивнула.

Экипаж бездельничал на палубе, грелся на солнце, пока Тьёрр не стал раздавать приказы. Пару человек ему пришлось пинать, чтобы они послушались.

– Тебе лучше держать все оружие у себя, – сказал он Эодану.

Кимвр кивнул. И сухо попытался пошутить:

– Даже твое?

– Если хочешь, – удивленно ответил Тьёрр. У него на поясе висел меч. – Но оставь мне мой молот.

Этот молот, длиной в полтора фута и весом в пятнадцать фунтов, с железной головкой, висел у него на плече.

– Оставь меч себе, – сказал Эодан. – Но что ты будешь делать с этим молотом?

– Вчера я убедился, что это хорошее оружие, хотя для меня оно коротковато. Чтобы им владеть, нужно больше силы, чем для боевого топора, но я силен, этот молот не сломается и не согнется, когда он больше всего нужен. – Рукой в рыжих волосах Тйёрр погладил молот. – И мы, рук-анса, любим лошадей и мастерство кузнеца ценим выше всех других занятий. Держать в руке молот – для меня словно вернуться домой. И наконец последнее, но самое главное: этот молот разбил мои цепи, он займет высокое место в моем доме на Дону, и я буду приносить ему жертвы.

Эодану нравился этот сармат. Он стал его расспрашивать. Аланы – варвары в том смысле, что живут без городов и книг; они занимают обширные пространства, много их племен живет между Днепром и Волгой; они возделывают землю и занимаются скотоводством. У них знаменитые всадники, мудрые и любящие слово барды, искусные ремесленники; они торгуют с греками на Черном море и продают им не только мясо, рыбу и шкуры, но и ткани и металл, обработанный их руками.

– Сейчас в землях Азова наступили другие времена, – продолжал Тьёрр. – Нас стало слишком много для наших пастбищ, засушливый год означает голодную зиму. И греки теснят нас. Во время одного из рейдов на них меня захватили. Но среди анса я благородной крови, а теперь ты мой вождь. Тебя хорошо примут у нас. Надеюсь, ты останешься, но если нет, пойдешь, куда захочешь, с дарами и воинами.

– Давай сначала доберемся до твоей реки Дон, – сказал Эодан. Он отвернулся от алана, понимая, что таким кратким ответом обидел его. Но он не может говорить о надежде, когда Викка дальше от него, чем Рим от Химмерланда.

Может ли он мечом решить свой спор с Флавием? Но смерть не лекарство, подумал Эодан; и ему стало горько от этого знания, которого у него раньше не было.

Прошли день и ночь. Эодан заметил, что экипаж начал собираться небольшими группами на палубе и внизу. Прежний капитан пальцем ткнул в сторону таких групп. Ему это не понравилось.

Когда Эодан на следующее утро вышел из палатки, чтобы принять свою вахту с Деметрием, на юге показались низкие облака. Прежний капитан показал на них.

– Мы на верном курсе, – сказал он. – Это Сицилия. Сегодня минуем Лилибей. [Лилибей – древний пунийский город на западном окончании Сицилии. – Прим. пер.] Тогда придется лечь на курс на юго-восток. Не хочется идти по открытому морю, но мы не заблудимся. Думаю, мы дойдем до Африки в районе Киренаики [Киренаика – историческая область, располагавшаяся на территории современной Ливии. – Прим. пер.], потом пойдем вдоль берега до Египта.

– И оставим корабль где-нибудь на ненаселенном берегу, – добавил Эодан.