Золотой теленок

Ларин, по обыкновению, привел и пример – в примечаниях. Многим тогда памятный: «На днях в “Правде” напечатано, что у одного из советских мануфактурных магазинов Москвы была внезапно окружена и проверена “очередь” в 50 человек. Из них оказались одна действительная покупательница (трамвайная кондукторша) и целых 49 “статистов”, т. е. подставных агентов по перекупке, нанятых частным капиталом».

Отсюда следовало, что целью «действительной покупательницы» было приобретение товара для «личного пользования», тогда как «статисты» обеспечивали «нелегальную перекупку». Ну а вся операция финансировалась частником.

По времени последнее направление деятельности Корейко – именно «нелегальная перекупка». Ильф и Петров акцентировали, что это, по сути, «подземная торговля, основанная на строжайшей тайне».

Доходы огромные. «Подпольный миллионер» создал, можно сказать, паутину, и «кризисы, которые трясли молодое хозяйство, шли ему на пользу; все, на чем государство теряло, приносило ему доход. Он прорывался в каждую товарную брешь и уносил оттуда свою сотню тысяч. Он торговал хлебопродуктами, сукнами, сахаром, текстилем, всем. И он был один, совершенно один со своими миллионами. В разных концах страны на него работали большие и малые пройдохи, но они не знали, на кого работают. Корейко действовал только через подставных лиц. И лишь сам знал длину цепи, по которой шли к нему деньги».

Корейко – тоже комбинатор. И масштаб его деятельности впечатляет. Но антагонист Бендера не вызывает сочувствия. «Подпольный миллионер» не только алчен и жесток. Он патологически боится разоблачения. Потому и лишает себя возможности тратить украденные деньги.

Отметим, что первая часть романа «Великий комбинатор» завершается своего рода виньеткой. Когда великий комбинатор и его спутники въезжают в Одессу, навстречу идет Корейко. «Подпольный миллионер» не знает, что в автомобиле – будущий соперник, задумавший победоносную кампанию по изъятию миллиона. И Бендер не предполагает сразу же встретить своего антагониста. Потому и восклицает: «Привет первому одесситу!».

Летом 1929 году Ильф и Петров прервали работу. Остановились на подготовке к встрече двух комбинаторов. Но первая часть романа «Золотой теленок» завершается той же виньеткой. Бендер въезжает в Черноморск и, увидев Корейко, восклицает: «Привет первому черноморцу!».

Все готово к встрече двух комбинаторов. И Одесса в Черноморске вполне распознаваема: сходство акцентируется на уровне названий улиц и городской истории.

Атака и осада

Ильф и Петров обозначили хронологические границы действия в романе «Золотой теленок». Первая – лето 1930 года, вторая, соответственно, – начало следующего. И все же, подчеркнем еще раз, календарная заданность лишь имитируется.

Сюжет первой части романа «Золотой теленок» нельзя пошагово соотнести с газетной хроникой. В черновиках и набросках к роману есть упоминания о событиях зимы и весны 1930 года, но они не использованы.

В первой части романа описания странствий Бендера и его свиты повторяют сюжет «Великого комбинатора». Соавторы дополнили повествование лишь несколькими актуализирующими деталями.

Зато во второй части персонажи, можно сказать, нагоняют время действия – 1930 год. Соответственно, закон газетно-политической хроникальности вступает в силу. Он действует уже в главе «Первое свидание».

Бендер проигрывает антагонисту на этом «первом свидании». Шантаж не удается: «подпольный миллионер» без видимого сожаления отказывается от похищенной у него жестяной коробки, где лежит астрономическая по советским меркам сумма. Как отмечает великий комбинатор, превышающая жалование Корейко «за двадцать лет беспорочной службы».

Неприменимыми оказались все «четыреста сравнительно честных способов отъема». Замысел нового сложился у великого комбинатора буквально на ходу: «“Взять крепость неожиданной атакой не удалось, – думал он, – придется начать правильную осаду.

Самое главное установлено. Деньги у подзащитного есть. И, судя по тому, что он, не моргнув, отказался от десяти тысяч, деньги огромные…”».

Десять тысяч – сумма достаточная, чтобы великий комбинатор и его сообщники могли жить в Черноморске столько, сколько понадобится для «правильной осады». Она и подразумевала документированный шантаж. Вот почему Бендер «вернулся домой, купив по дороге твердую желтую папку с ботиночными тесемками».

Компрометирующие материалы еще предстояло добыть. Соответственно, Бендер «положил перед собой папку и крупными буквами вывел надпись:

“Дело Александра Ивановича Корейко.

Начато 25 июня 1930 года. Окончено ………… го дня 193… г.”».

25 июня 1930 года – первая точная дата в романе «Золотой теленок». И она выбрана отнюдь не случайно.

В этот день закончился Пленум ЦК партии. Сообщение о принятых там решениях «Правда» опубликовала 26 июня. Указывалось, что подготовлен XVI партийный съезд и там с отчетным докладом выступит Сталин.

Сообщение определяло композицию всей первой полосы. Можно сказать, задавало тональность.