Но и талант великого комбинатора бесспорен, и опыт подразумевается. Очередной намек на опытность Бендера – его татуировка.
В 1920-е годы такая примета воспринималась как указание на связь с криминальной средой. Так что Ильф и Петров характеризовали именно прошлое героя: «На груди великого комбинатора была синяя пороховая татуировка, изображавшая Наполеона в треугольной шляпе с пивной кружкой в короткой руке».
Вроде бы шутка. Известный по ряду портретов наполеоновский жест: ладонь заложена за борт мундира, для чего правая рука согнута в локте почти что под прямым углом. Это и обыграл татуировщик, изобразив французского императора с кружкой, словно завсегдатая советской пивной.
Но к шутке рисунок не сводим. Татуировка полифункциональна в криминальной среде. Едва ли не каждое изображение – символ, а совокупность их понятна лишь посвященным. К ним и относился Катаев-младший: он ведь из лучших одесских сыщиков[184]
.Изображение Наполеона подразумевало, что обладатель татуировки авторитетен в преступном сообществе. Это своего рода знак отличия. Право носить его надлежало заслужить, а самовольное присвоение весьма жестоко каралось в советских пенитенциарных учреждениях. Символ и кружка. Жаргонное именование тюремной камеры, а порою и тюрьмы в целом – «кружало».
Татуировка на груди великого комбинатора обозначала его статус в криминальной среде. Бендер – высокого класса аферист, неоднократно судимый, отбывавший наказания в пенитенциарных учреждениях.
Читатель узнает о татуировке лишь во второй части романа, что мотивировано сюжетно. Бендер
Это опять аллюзия на памятный современникам газетный контекст. Прежде всего, имелась в виду статья генсека «Год великого перелома: к XII годовщине Октября»[185]
.Генсек подводил итоги. Нэп уже в прошлом, его сторонники разгромлены. Впереди, разумеется, победа. И 1929 год характеризовался как начало «великого перелома на всех фронтах социалистического строительства».
Развитием тезиса стал отчет генсека. Сталин утверждал: «Со времени XV съезда прошло 2 1/2 года. Период времени, кажется, не очень большой. А между тем за это время произошли серьёзнейшие изменения в жизни народов и государств. Если охарактеризовать в двух словах истекший период, его можно было бы назвать периодом переломным. Он был переломным не только для нас, для СССР, но и для капиталистических стран всего мира. Но между этими двумя переломами существует коренная разница. В то время, как перелом этот означал для СССР поворот в сторону нового, более серьёзного экономического подъёма, для капиталистических стран перелом означал поворот к экономическому упадку».
Ну а в кампании великого комбинатора суть «перелома» заключалась в том, что «все неясное стало ясным». Фигуранты, «которые оставили след в желтой папке с ботиночными тесемками, внезапно посыпались в сторону, и на передний план, круша всех и вся, выдвинулось белоглазое ветчинное рыло с пшеничными бровями и глубокими ефрейторскими складками на щеках».
Вскоре произошла и встреча комбинаторов. Бендер предъявил антагонисту компрометирующие материалы, тот «склонился над столом и прочел на папке: “Дело Александра Ивановича Корейко. Начато 25 июня 1930 г. Окончено 10 августа 1930 г.”».
Дата опять символична. 10 августа 1930 года в «Правде» опубликована статья, где рассматривались проблемы экономической борьбы СССР и США. Заголовок – «Нужна полная ясность».
Фраза позже тиражировалась периодикой. Вот и в борьбе комбинаторов – «полная ясность».
Да, «все неясное стало ясным». Но и «второе свидание» комбинаторов не завершится победой Бендера.
Победа ускользнет от него в силу причины, которую он исключал. Бендер, высмеявший Балаганова за пренебрежение газетами, сам не учел газетный контекст.
В день «второго свидания» комбинаторов произошло событие, неожиданное для Бендера. Начались военные учения – при участии Общества содействия обороне, авиации и химическому строительству.
Как известно, эта организация, получившая сокращенное именование ОСОВИАХИМ, создана в 1927 году. Прагматика военная: обучение призывников для сухопутных войск, флота, авиации, участие в учениях, предусматривавших возможность использования противником отравляющих газов.
Такого рода акции проводились почти ежегодно по военным округам. Объявления печатались в местных газетах заблаговременно. И если Бендер пренебрег периодикой Черноморска, полагаясь на столичную, то Корейко об учениях знал. Вот почему, выйдя на улицу, сумел – в суматохе – улизнуть от шантажиста. И тут же покинул город.
Поражение Бендера вроде бы окончательно. «Желтая папка с ботиночными тесемками» стала вдруг бесполезной: новый адрес «подпольного миллионера» неизвестен.
Корейко выиграл. Но человеческое окажется и ему не чуждо. Безответно влюбленный в соседку – юную Зосю, – «подпольный миллионер» сообщит ей, что уехал на Турксиб. Эта ошибка и мотивирует дальнейшее развитие сюжета.