Золотой теленок

К проявлению конформизма прагматика документа несводима. Такая интерпретация объясняет сразу все и ничего конкретно[192].

Значит, правомерны четыре вопроса. Они взаимосвязаны.

Первый вопрос – почему агитпроповское руководство приняло решение атаковать Секретариат ССП? Известно же было, что у Ильфа и Петрова статус классиков, а Фадееву благоволит Сталин.

Второй вопрос – зачем понадобилось Фадееву переиздавать в престижнейшей серии дилогию Ильфа и Петрова? Не только они считались советскими классиками, да и оба уже не могли лоббировать издание.

Третий вопрос – почему Фадеев принял агитпроповское мнение, а не попытался оспорить его? Например, ссылаясь на многочисленные переиздания романов, давно не вызывавшие протестов.

Четвертый вопрос – с какой целью Фадеев предложил явно нелепое объяснение инцидента, причем еще и указал смехотворные меры наказания виновных? Он ведь не с подчиненными шутил, а Сталину докладывал.

Линии защиты и техника атак

Цель атаки, предпринятой в связи с изданием романной дилогии, понятна, если учесть политический контекст. Агитпроп традиционно боролся с писательским руководством за влияние на литературный процесс.

Масштаб влияния зависел от полномочий – создавать либо ниспровергать писательские авторитеты, распределять полагающиеся советским литератором привилегии. Формально главную роль играл Секретариат ССП. Но его деятельность постоянно контролировалась агитпроповскими функционерами[193].

Юбилейная серия, куда вошел том Ильфа и Петрова, оказалась причиной новых конфликтов. Было за что бороться. Гонорар, понятно, очень велик – по советским масштабам. И аксиоматически подразумевалось, что автор книги получал статус классика. А это и высшие гонорарные ставки в дальнейшем, и множество других привилегий. Разумеется, Агитпроп лоббировал свои кандидатуры, писательское руководство защищало уже избранные.

План серии формировало издательство «Советский писатель», и его директор – Г. А. Ярцев – не считался с агитпроповскими рекомендациями. Полагался на защиту своего начальства.

Что до авторитета Фадеева, так это и мешало агитпроповским функционерам. Генеральный секретарь ССП был чересчур самостоятелен. Значит, его следовало постоянно компрометировать, унижать, провоцировать опалу.

Книга Ильфа и Петрова – одна из карт в политической игре. Агитпроп в очередной раз демонстрировал: статус классиков советской литературы не защитит от политических инвектив. Они выдвинуты, значит, есть и виноватые. Пусть авторы дилогии уже вне ответственности, зато могут ответить чересчур самостоятельный Фадеев и не по чину строптивый Ярцев.

Фадеев же, включая романную дилогию в престижнейшую серию, действовал и по-товарищески, и вполне резонно. Во-первых, семьям давних приятелей сумел помочь. Надолго избавил от финансовых проблем. А во-вторых, обосновал свой выбор: статус Ильфа и Петрова известен, утвержден официально, да и коммерческий успех тома обеспечен.

Отвергать инвективы, внезапно выдвинутые против секретариата ССП, Фадеев не стал, поскольку выбор такой линии защиты был бы заведомо ошибочным. Политический контроль считался одной из основных задач Агитпропа. С необходимостью подразумевалось: экспертная оценка не подлежит сомнению.

Попытайся Фадеев сослаться на многочисленные переиздания романной дилогии, это стало бы свидетельством его административной беспомощности. Никакой роли не сыграла бы справка, где перечислялись бы другие публикации. О них и так знали. В подобных случаях не принималось в расчет прошлое. Отвечать полагалось тому, с кого спрашивают, и тогда, когда спрошено.

Фадеевская линия защиты абсурдна лишь на первый взгляд. «Писательский министр» выбрал ее сообразно правилам аппаратных баталий. Он уже получил запрос из Агитпропа и отправил туда процитированный выше документ. Но при этом, нарушив установленную очередность, еще и обратился непосредственно к Сталину.

Логика понятная. Фадеев рассматривал два варианта.

Первый – атака была лишь частью плана, утвержденного Сталиным. Тогда все предрешено, оправдываться бесполезно: генеральный секретарь ССП «попал под кампанию».

Другой вариант – «разоблачение» Ильфа и Петрова было ни с кем не согласованной инициативой Агитпропа. Тогда не исключалось, что Сталин предпочтет самостоятельно искать решение.

Фадеевская линия защиты подчеркивала нелепость обвинений. Генеральный секретарь ССП демонстрировал: вины своей не видит и все же, как положено руководителю, принял ответственность, наказал подчиненных, а если выбранная им мера взыскания недостаточна, так дважды за одну провинность не карают, значит, ему самому пришел черед быть наказанным. Однако по сталинскому, а не агитпроповскому усмотрению.