Зорич

— Домницкий Ярослав родился в 1882 году. В Белостоке. Отец — Иренеуш Янович, совладелец фабрики, так… Закончив курс гимназии в 1898 году, уехал к дяде Брониславу Яновичу в Москву… Университет, по студенческому делу — Сибирь, там сошёлся с эсерами, по окончании — под надзор родителей, домой. Конфедераты… Сошёлся с боевиками эсеров… Нападение на полицейский участок — не доказано. Соскользнул в деле о покушении на генерала Мина, участие в эксах в Баку и Тифлисе — фактами не доказано. А, вот что, — отложил бумагу, прочитав, Корф. — После убийства великого князя Сергея департамент полиции разослал телеграммы об аресте Савинкова. Была засада в доме родителей Савинкова в Варшаве. Там был агент Раскин. По его словам, Савинкова предупредил человек с оспинами на лице, предположительно Домницкий. Он скрылся, ранив филёра. Вот оно как! — заходил по кабинету Корф. — Личность-то, оказывается, более чем известная.

Задумчиво проговорил:

— В общем-то, у нас тут эсеры не очень затребованы. Губернатор наш никак не сатрап, Жлуктов — фигура для них, думаю, неинтересная: слишком мелкая… Благовещенская и американец — с этим мы разобрались. Значит, цель Домницкого — это золото. Такой гусь так просто не приедет. Уж если за ним сам Раскин по пятам ходил, значит, Домницкий дорогого стоит! Раскин, мой дорогой друг, агент департамента полиции. Он внедрён к эсерам в их ЦК даже как бы. За ним всюду два филёра следуют — так его берегут!

— Итак, что мы имеем? — продолжил после паузы Корф. — Связку — Домницкий и двое из дома Хвощевского. Причём они к нему, а не он к ним. Почему? Не хочет светиться? Возможно. Надо узнать у Акима об обитателях дома Хвощевского. Это раз. Узнать у Жлуктова, где задержали Домницкого. К кому-то ведь он ходил. Это два. Нам надо знать обо всех передвижениях Домницкого. Круг его общения. Для этого рядом с ним должен быть наш человек. Если он живёт на постоялом дворе, это нетрудно. Поселим рядом, лучше всего коробейника: не вызовут подозрений его хождения туда-сюда. Там же — своего извозчика с приличной лошадкой, «хозяина». Таких обычно «чистая» публика выбирает. Такой у нас есть. А лучшего коробейника, чем Семён Иванович, вовек не найдёшь. Вот и обложим этого волчару со всех сторон! Молод он, но из ранних. Уж поверь мне, Евгений Иванович.

— Да я и не сомневаюсь! — засмеялся есаул.

Глава семнадцатая

Оба Заглобиных и Егорка, патрулируя, проезжали улицей крайние дома польского хутора.

— Что это там? — прервал неспешный разговор Заглобиных Егорка.

На пустыре у развесистого дуба гомонила кучка детей. Фрол Иванович натянул повод, тронул шпорами коня:

— А ну!

Подъехав, удивились: дети не разбежались, как обычно, настроенные настороженностью родителей к казакам, а смотрели без боязни, будто ждали помощи.

— Что случилось, мальцы? — наклонился с седла Иван.

Девчушка лет трёх, вытирая слёзы кулачками, показала в сторону. Дети расступились. Иван, удивлённый, прислушался. Откуда-то издалека, едва слышный, доносился щенячий визг. Иван, присвистнув, спешился. В переплетении корней зияла уходящая вниз тёмная дыра.

— Вот те на! — Казак опустился на колени.

В лицо повеял с едва ощутимым запахом лёгкий сквознячок.

— Что там, Ваня? — подошёл Фрол Иванович.

— Да собачонка у них туда провалилась. Вон как заливается.

Туговатый на ухо Фрол наклонился над дырой, прислушиваясь. Выпрямился.

— Надо достать, Егорка. Верёвка-то у тебя в тороках есть?

— Не, Фрол Иванович, там метров десять, а то и поболе надо.

Ситуацию разрешили трое местных из ближайших домов — крепкий бородач и молодые парни.

— День добрый, господа казаки, — поприветствовал старший. Молодые, буркнув что-то неприязненно, бросили наземь моток верёвки, взялись за лопаты.

— Вода там, ручей, вот и размыло. Дождей этим летом много было. Надо закопать потом, а то дети могут упасть, да и скотина, мало ли что, ноги поломает.

Парни, расширив отверстие, обвязали верёвкой под мышками меньшего из них.

— Янек, — положил руку ему на плечо бородач, — возьми лопату с собой, держи впереди и расширяй, если надо.

Парень кивнул головой молча.

— Помогайте, господа казаки, — попросил бородач.

— Ну ясно, чего там.

Опускали недолго, но с задержками. Подняли парня наверх без проблем. Янек одной рукой прижимал к груди небольшого щенка, а другой держал лопату.

— Хозяйственный! — засмеялся Егорка.

Девчушка выхватила из рук Янека собачонку, счастливая, заулыбалась и припустила бегом к дому.

— Спасибо вам, господа казаки! — пожал руки бородач. — Нам надо во дворе свой колодец углублять: воды мало. Вот своей землёй эту дыру и засыпем, а пока сверху на доски земли накидаем.

Отъехав с полверсты, Иван, придержав коня, задержался, долго смотрел назад, о чём-то думая.

— Эй, племяш, ты чего? Аль забыл што?

— Да нет, дядь, ничего.

И тронул вороного.

Едва Евгений Иванович закрыл за собой входную дверь, из гостиной выпорхнула Аннушка. Подставив щеку для поцелуя, сказала:

— У нас Стас. Мой руки — и к столу. У меня всё готово.