Зов из глубины веков

– Потому что я представляю нашу Церковь! Всю жизнь я посвятил себя служению в монастыре. Многие люди посвящают себя этому так же, как и я. А вы решили, что можете изменить то, что всегда являлось основой, фундаментом нашей веры. Как это самонадеянно. Вы пустились сами в ваше плавание и я вам ничем не смогу помочь. Вы сказали все, что хотели. Я не в силах вас изменить и не собираюсь этого делать. И также не хочу ни в коей мере становиться на вашу сторону. Когда-нибудь вы поймете, что православная вера, которой жили даже все одаренно духовные люди, ставшие впоследствии святыми, и отсылает нас к единственно истинной духовной жизни. Это историческая основа, которая всегда укрепляла наш народ и делала его единым. Совершенно невозможно взять и отбросить то, что было установлено изначально, как церковная истина. И никогда, никому из приближенных к церкви не было нужды думать о том, что вера должна непременно равняться с научным осмыслением мира, с материалистическим безусловным опровержением догматов. Священное Предание только сохраняет в неизменном виде то, что отражено в Священном Писании. И от этого никуда не уйти. Это данность, так же, как вы принимаете как данность законы физики. Вы должны хорошо знать, как грубый материализм разрушает основы нравственности человека. Вы же видите сами, или еще не видите, как пошлость и разнузданность нивелируют наши духовные ценности и развращают народ. И разве нужно, к примеру, даже для простого рабочего, который может и так жить в тяжелых жизненных условиях, углублять это постижение Бога, веру до такой степени, к какой вы хотите приноровить всех? Можно ли это применить к каждому? Для того, чтобы иметь хотя бы малую возможность оторваться от этого порочного, разъедающего душу нигилизма, безверия людей достаточно и нашего церковного мировидения, которое всегда будет жить в человеке. Вы это понимаете? Церковь может дать людям то, что они не в силах постоянно сохранять в себе, часто падая в пропасть греха. Не каждому суждено нести свой крест и хранить свято свою веру. Для чего же мы должны еще пугать человека невнятными идеями, что вера наша основана на мифе, если высшая цель наша приобщить человека к нравственности, к духовному бытию, вообще. Вы не знаете народ. Не знаете совсем, чем живут люди. Вы думаете, что любой человек будет пускаться в ваши дебри спекуляций. Рабочий на фабрике или заводе, труженик на полях, которые заняты тем, чтобы у каждого дома была пища на столе и уютный кров. Как им объяснить вашу философию? Или вы думаете, что им нет надобности в вере, раз они заняты только тем, что всю жизнь должны отдавать себя всецело труду ради общего блага?

– Я вас понимаю, – ответил я тихо, выслушав патетическую речь отца Димитрия. – Тогда, как быть в этой ситуации? Видимо, я ошибаюсь отец Димитрий.

– Нужно понимать, что природа человеческого ума в большей мере склонна к принятию вещей обыденных, и совершенно невозможно, чтобы каждый занимался тем, что ему не под силу.

– Но разве не важно пытаться сделать мир лучше? Или это не так?