Зов из глубины веков

– Важно. Это важно. При этом вы все равно не избежите того, что предложенное каноном, церковной традицией вероисповедание наделено безусловным авторитетом и непререкаемостью. По вашему же все люди должны быть мыслителями, должны сидеть в университетах, забросив все свои повседневные дела и заботы. Я вас теперь очень хорошо понял. Пусть даже мы, как черное духовенство отрекаемся от мирских забот ради личного спасения, но в нас есть и понимание того, что мы можем и должны помочь людям приблизиться к духовным тайнам, приняв их такими, какие они есть. И главная цель наша помочь человеку найти покаяние в этой грешной жизни. Только церковь и может помочь нам избежать оскудения духовного и погружения в разврат и похоть, умственную грубость и леность. Церковь необходима для человека, который слишком склонен к греху и бессилен противостоять злу. Взоры наши не отворачиваются от народа, хоть они отворачиваются от всего грешного мира. Вам же, как я понимаю, важно только личное спасение. Вы думаете, что идете своим особым путем, который и приведет вас к окончательной истине. А разве недостоин того каждый человек? Быть причастным к божьему свету, к божьей правде, хоть на толику? Если у него нет в полной мере сил и возможностей для этого, но есть хоть малое только зерно стремления к этому, которое может прорасти и укрепиться. Кто ему может помочь в этом, если не священнослужитель, который искренне принимает без сомнений то, что написано в Священном Писании. Священник или монах, который не смущается тем, что Бог как Творец всего сущего является в этой религии, именно, Богом Творцом. Это есть, было и будет всегда в нашей великой русской культуре и православной церкви. Но почему-то вы этого не можете понять, так как вы слишком отдалены от исконного понимания веры своими философскими спекуляциями и вашей гордыней. Я же верю в то, что каждый, несмотря ни на что, может оставаться человеком, который всегда найдет в Храме Божьем свою сопричастность исторической церковной основе. И Церковь Христова не имеет абсолютно никакого морального права изменять какие-либо догматы, даже если иные взгляды на мир могут быть истинны в некотором отношении. Дай вам Бог любви на вашем пути. На этом нужно закончить. Люди уже собираются.

Отец Димитрий закончил свою речь. Я молча опустил голову, не зная, что ему ответить. Я понял, что он был во многом прав, и мне нечем было возразить. Все вышло не так, как я рассчитывал.

– Вы позволите мне остаться в монастыре еще на несколько дней? – выдавил я робко. После чего отец Димитрий взглянул на меня настороженным взглядом.

– Как же все-таки вы похожи на моего племянника, – произнес отец Димитрий с озадаченностью.

– На вашего племянника? – спросил я удивленно.

– Да. Он вот считает всю жизнь, что я по натуре очень слабый человек, если живу здесь в монастыре. Такие вот самонадеянные молодые люди.

– Но я не считаю, что вы такой человек отец Димитрий. Мне очень жаль, что ваш племянник так думает.

– Я знаю. Знаю. Но у вас тоже свой особый взгляд на мир. С вашим нравом, конечно, вам непросто понять, чем живет монах в монастыре. Я видел на своем веку много разных людей. Но вы мне нравитесь тем, что в вас есть духовный зачаток. То самое зерно, которое может глубоко прорасти. В молодости я был таким же самонадеянным… Жаль только, что вы идете не по тому пути, которым шел я. Увы.

– Я знаю, что монашество для меня совершенно недостижимый подвиг.

– Увы. Каждый живет своими представлениями о том, что самое главное в жизни.

– Да. Вы правы.

– Вы можете остаться здесь, если хотите. Но при одном условии. Впредь я не хочу больше об этом говорить. Я сам всегда был слишком напорист в стремлении изменить кого-то, и это всегда было моей гордыней. Больше я не хочу распыляться подобным образом. Поэтому эти разговоры больше не должны повторяться.

– Я вас понял. Этого больше не повторится.

В этот момент между нами возникла неловкая минута молчания, которую нарушил внезапно вошедший в кабинет молодой человек. Я видел его в монастыре несколько раз, ему было лет тридцать. По всей видимости, он был трудником, выполнявшим здесь работу по хозяйству. Я заметил, что его руки были запачканными.

– Руслан, – радостно заговорил отец Димитрий, – вот и ты. Как продвигается работа по ремонту заграждения?

– Все хорошо батюшка Димитрий – ответил Руслан, убрав руки за спину. – Работа почти закончена. Все сделаем как надо. Часть забора уже заменили.

– Вот и славно. Ты очень помогаешь нам здесь. Трудишься один за семерых. Имеешь рвение большое к труду. И все во Славу Божью.

– Спасибо за отзыв батюшка Димитрий, – ответил Руслан, смущаясь.

– Прав был отец Григорий, когда сказал, что родственник у него способный.

– Ручная работа всегда и везде нужна.

– Это точно. Ты с чем пожаловал?

– Хотел сообщить, что нам нужны еще кое-какие материалы, чтобы закончить. Меня к вам направили.

– Ладно, ладно, – ответил отец Димитрий. – Сейчас обговорим это.

После разговора с Русланом игумен снова взглянул на меня. В его взгляде можно было уловить укор.