Зов Лавкрафта

Комната выгибалась полукругом, за высокими окнами начиналось поле, зелено-радостное в это время. Солнечный свет освещал другую сторону здания, поэтому здесь лежала тень, но деревья дальше, за полем, были ярко-зеленые, совсем летние. Центр комнаты занимал стол, мощный, как присевший слон. На полированной столешнице (мрамор? – удивился Дреппер) стояли приборы для письма и высились пачки исписанной бумаги. Несколько листков лежали на чем-то, подозрительно похожем на военно-морскую карту мира. Вместо цветных флажков на карте были расставлены: детский компас, красная пластиковая фигурка антилопы, свернутый из бумаги кораблик и несколько игрушечных солдатиков. Дополнял композицию старый, еще времен Первой мировой, летный шлем из коричневой, потрескавшейся от времени кожи.

Еще на столе лежала книга «Руководство по промывке мозгов» с закладкой.

Что за черт, подумал Дреппер. Спиной к вошедшим, заложив руки за спину, стоял человек в пестром разноцветном халате. Седые волосы расплескались по плечам, как водоросли, выброшенные прибоем. Человек был рослый и плечистый, хотя и далеко не молодой. Он не обратил внимания на пришедших и смотрел в окно. За окном негр в рабочем комбинезоне поливал из шланга траву.

– Адмирал! – негромко позвал Ференц. Человек никак не показал, что слышал.

У ножки стола стоял пластиковый розовый таз с водой. В воде плавали десятки разных бумажных корабликов, маленьких и больших. Бумажные журавли и странные звери, опознать которых Дреппер не смог. Он поднял голову.

– Адмирал! Мы пришли по поручению президента Соединенных Штатов Америки, – говорит Ференц. Он обращается к человеку необыкновенно почтительно, даже с благоговением. Дреппер впервые видит, чтобы Ференц так себя вел. Даже… с другим адмиралом. Адмирал? В психушке? – Дреппер ждет, что будет дальше.

Человек поднимает голову. Потом поворачивается. Это словно замедленный кадр.

Лицо его завораживает и ужасает одновременно. Он немолод. Сила страстей отразилась на его лице, впечаталась, словно от ударной волны. Голубые глаза пронзают насквозь. Этот человек одержим некоей манией.

Ференц вдруг толкает Дреппера под локоть – говори.

– Адмирал, мы прибыли для того, чтобы… – говорит Дреппер. Для чего? Он сам не знает.

– Русские или чилийцы? – спрашивает человек внезапно.

– Что? – Дреппер запинается.

– Русские, – говорит Ференц.

– Хорошо, – отвечает человек в пестром халате, словно давно этого ждал. – Найдите мне капитана Гобарта.

– Что? – снова говорит Дреппер. Он вдруг понимает, что лицо человека ему знакомо. Даже очень хорошо. Он много раз видел это лицо на фотографиях и на записях кинопленки, что крутили перед фильмами.

– Вы меня плохо слышите, молодой человек? – говорит тот раздраженно. Голос у него низкий и приятный. Адмирал, думает Дреппер. Конечно! Это же…

– Дайте мне свои уши, будьте так добры, коммандер, – говорит человек. – Мне нужен капитан второго ранга Эндрю Гобарт. Человек с лицом обманщика, которому все верят.

Дреппер смотрит на него со странным чувством: благоговение и отвращение. Перед ним легендарный адмирал Ричард Т. Бёрд. Живая легенда. Человек, который первым пролетел над обоими полюсами Земли – и Северным, и Южным.

Трус и паникер, ответственный за провал операции «Высокий прыжок».

Глава 6 Сокращение штатов

Арвиль Синюгин проснулся оттого, что его тронули за плечо. Он поднял взгляд, еще мутно-сонный от дремы, и натолкнулся на стюардессу. Молодая, красивая. Ноги от ушей, прикрытые синей форменной юбкой. На стюардессе была кокетливая пилотка Аэрофлота. Светлые волосы, ярко-синие глаза. Она наклонилась к нему и что-то сказала.

– Что? – переспросил он.

– Что желаете – рыбу или мясо? – она улыбнулась.

И тут Синюгин вспомнил. Стал понятен и гул в ушах, словно набитых ватой, и характерный запах салона самолета.

– Рыбу, – сказал он. – Спасибо.

Ее неброско накрашенные розовой помадой губы чуть изогнулись. Она выпрямилась, из жестяной тележки ловко достала поднос, протянула Синюгину. Он чуть задержал ее руку в своей. Ему даже немного стыдно стало за свой непарадный вид (особенно за сапоги), за помятое лицо. Человек редко выглядит привлекательно со сна. А его еще и забрали прямо с полигона.

Они посмотрели друг на друга.

– Рада помочь, – сказала девушка. Синюгин посмотрел на ее шею в вороте белой блузки, на шелковый платок. Почему-то ему все это нравилось. Даже такие мелочи, как этот четкий ровный узел на красивой шее. Впрочем, разве это мелочи?

– А мне мясо, пожалуйста, – откликнулся рядом кто-то светлым строгим голосом, и Синюгин вспомнил, что летит, в общем-то, не один.

А в компании с фельдъегерем.

Каленов улыбнулся стюардессе своей мальчишеской улыбкой. Синюгин с внезапной ревностью заметил, что выглядит лейтенант не в пример лучше, чем он. Красавец, москвич. Форма новенькая, отлично пошитая, явно на заказ; погоны блестят, молодой, красивый. Уведет у меня девушку, подумал Синюгин с ревностью, словно стюардесса была уже «его».

Где уж нам, дуракам, чай пить.