Зрительное восприятие в русской культуре. Книга 1

В работах гештальтпсихологов феномен зрительного восприятия получил глубокое исследование. «Термин “гештальт” не поддаётся однозначному переводу на русский язык. Он обладает целым рядом значений: “целостный образ”, “структура”, “форма”»[81]. Работы М. Вертхаймера, Х. фон Эренфельса, В. Келлера, К. Коффки указывали на расширение значения этого феномена, не ограничиваясь человеческой психикой. Они выступали против ассоциативной теории восприятия, господствовавшей в науке. Была разработана идея гештальта как структурной целостности зрительного образа и формы.

Впервые был разработан подход, интерпретирующий восприятие как целостный и структурный процесс, а также был постулирован отказ от классического понимания восприятия, как соединение атомарно-чувственных ощущений. Факты научных экспериментов указывали, что восприятие носит целостный характер и строится на основе формирования целостных структур (гештальтов) в сознании. Так появилась гипотеза о врождённых, имманентных структурах и неких генетически заложенных в сознание зрительных образах. «Психологи-гештальтисты считали, что внутри мозга имеются картины»[82]. Эта гипотеза частично подтвердилась в результате экспериментов 70-х годов.

Открытия, сделанные в лабораториях, нашли отражение в философии и эстетике, став заметным событием в европейской культуре. Проводились эксперименты с использованием технических средств современной науки, а также использовались и нетрадиционные методы воздействия на психику. Пациентов вводили в состояние транса, используя психотропные средства. Результаты показали, что некоторые зрительные формы имеют общие для разных людей смысловые значения. Были сделаны выводы, что существует некий устойчивый набор зрительных образов, полученный генетически и закреплённый в бессознательном. «Представители гештальтистов проводят мысль о генетически заложенных особенностях восприятия. Экспериментально ими было доказано, что с первых лет жизни ребёнок может реагировать на некоторые формы («гештальты»)[83]. При благоприятных условиях восприятия эти формы срабатывают и воздействуют на сознание.

Был сделан вывод, что из наличия всех способов восприятия наиболее адекватным постижением внешнего мира является зрительное. Мир воспринимается сознанием не в виде отдельных элементов, которые затем должны интегрироваться в сознание (как считают структуралисты), и не с помощью механизмов «обусловливания» (как считают бихевиаристы), а интуитивно, целостно, структурированно и гармонично. Ещё в начале XX века подобную позицию в философии отстаивал Павел Флоренский. Сверхзадачу человека и культуру в целом, он обнаруживал в восстановлении полноты и гармонии человеческого бытия. Его идеям не суждено было привиться в науке, но открытия, сделанные гештальтпсихологией, оказали значительное влияние на современное общество.

Для информационного общества механизмы восприятия, открытые гештальтпсихологией, оказались исключительно важными для специалистов новых медиа, работников телевидения, рекламы, в области СМИ и политтехнологий. Современные медиаспециалисты овладели приёмами нейролингвистического программирования и контроля над мыслями с целью изменения восприятия реальности. Сегодня быть успешным на ТВ, – «означает прятать подрывные концепции под вкусной, как конфетка, оболочкой»[84]. Визуальное «послание» подобно троянскому коню. Под хорошо продуманной «упаковкой» оно легко проникает в сознание и, оказавшись там, достигает своих коммерческих целей.

В противовес гештальтпсихологии возникло направление, выделявшее активный и конструктивный характер восприятия. Активность понималась не с позиции классической философии и психологии, признававших за восприятием констатацию ассоциаций и чувств, а в более высоком его значении, точнее в процессе получения знаний, а именно: в признании за ним роли решения многих интеллектуальных задач сознания. В этой концепции мыслительный процесс имеет дело с переработкой перцептивных данных, а используя сенсорную информацию, организует её и создаёт структуры. Например, Ж. Пиаже не обнаруживает значительного различия между развитым мышлением и зрительным восприятием, а указывает лишь на степень развития человеческого интеллекта. Восприятие, в свою очередь, становится потенциально возможным на базе определённо сформировавшихся интеллектуальных структур[85]. Эстетика обитания человека имеет непосредственную связь с мышлением.

В процессе познания окружающей нас действительности, почти первостепенную роль играет восприятие видимого мира. Как пишет по этому поводу В. А. Лекторский, «наглядный образ как элементарный “квант” субъективного потока сознания всегда предметно осмыслен, и эта осмысленность возникает при формировании самих процессов сознания, то есть в ходе интериоризации внешней деятельности с миром общественно созданных предметов, воплощающих социально-исторический опыт»[86].