Зверобой

Until now, Captain Warley had stood leaning against the door of the cabin; when this outbreak of feeling, and perchance of penitence, however, escaped the beautiful girl, he walked slowly and thoughtfully away; even passing the ensign, then suffering under the surgeon's care, without noticing him.	До сих пор капитан Уэрли стоял, прислонившись к дверям каюты, но, когда эти слова, полные такой печали и, быть может, раскаяния, вырвались у красивой девушки, он удалился медленно и задумчиво. Проходя мимо прапорщика, корчившегося от боли, пока хирург делал ему перевязку, капитан не обратил на него никакого внимания.
"I have got my Bible here, Judith," returned her sister in a voice of triumph. "It's true, I can't read any longer, there's something the matter with my eyes -you look dim and distant - and so does Hurry, now I look at him -well, I never could have believed that Henry March would have so dull a look!	- Вот моя библия, Джудит! - сказала Хетти торжественно. - Правда, я больше не могу читать: что-то делается с моими глазами: ты кажешься мне такой тусклой, Далекой, и Непоседа тоже, когда я гляжу на него; право, никогда бы не говорила, что Гарри Марч может казаться таким тусклым.
What can be the reason, Judith, that I see so badly, today?	Отчего это, Джудит, я так плохо вижу сегодня?
I, who mother always said had the best eyes in the whole family.	Мать всегда говорила, что у меня самые хорошие глаза во всей нашей семье.
Yes, that was it: my mind was feeble - what people call half-witted - but my eyes were so good!" Again Judith groaned; this time no feeling of self, no retrospect of the past caused the pain.	Да, это правда... Ум у меня слабый, люди называли меня полупомешанной, но глаза очень хорошие... Джудит опять зарыдала; на этот раз никакое себялюбивое чувство, никакая мысль о прошлом не примешивалась к ее скорби.
It was the pure, heartfelt sorrow of sisterly love, heightened by a sense of the meek humility and perfect truth of the being before her.	Это была чистая, сердечная печаль, вызванная любовью к сестре.
At that moment, she would gladly have given up her own life to save that of Hetty.	Она с радостью пожертвовала бы собственной жизнью, лишь бы спасти Хетти.
As the last, however, was beyond the reach of human power, she felt there was nothing left her but sorrow.	Однако это не было в человеческой власти, и ей оставалось только горевать.
At this moment Warley returned to the cabin, drawn by a secret impulse he could not withstand, though he felt, just then, as if he would gladly abandon the American continent forever, were it practicable.	В это время Уэрли вернулся в каюту, повинуясь побуждению, которому не мог противиться, хотя и чувствовал, что он с великой охотой навсегда бы покинул Американский континент.
Instead of pausing at the door, he now advanced so near the pallet of the sufferer as to come more plainly within her gaze.	Вместо того чтобы остановиться у двери, он так близко подошел к ложу страдалицы, что очутился прямо у нее перед глазами.
Hetty could still distinguish large objects, and her look soon fastened on him.	Хетти еще не потеряла способность различать крупные предметы, и ее взор устремился на него.
"Are you the officer that came with Hurry?" she asked. "If you are, we ought all to thank you, for, though I am hurt, the rest have saved their lives.	- Не вы ли тот офицер, который прибыл сюда с Непоседой? - спросила она. - Если так, то мы все должны поблагодарить вас, потому что, хотя я и ранена, все остальные спаслись.
Did Harry March tell you, where to find us, and how much need there was for your services?"	Значит, Гарри Марч рассказал вам, где нас найти и как сильно мы нуждаемся в вашей помощи?