Зверский детектив. Боги манго

– Спасибо, эксперт. Теперь я объясню, почему жирафа Руфь оговорила себя. – Барсук Старший уютно сложил лапы на животе, как бы намекая присутствующим, что рассказ будет долгим. – И почему на алтаре нет и не могло быть крови жирафика Рафика. Всё дело в том…

– Зачем вы это делаете, Барсук?! – воскликнула Руфь. – Зачем вы так жестоки? Вы же понимаете, что я всё равно обречена, меня казнят в любом случае! Но его, его можно ещё уберечь! Проявите милосердие, не говорите им правду! Изысканные его не простят, они казнят его, скормят его львам на десерт! – Жирафа Руфь зарыдала.

– Кого – его? – спросил Раф и бессмысленно хлопнул глазами. – Я, кажется, потерял нить. Кого мы будем казнить-то? Кто виноват?

– Я делаю «это», жирафа Руфь, потому что я всегда соблюдаю закон. Недомолвки, враньё и интриги до добра не доводят, неужели вы так и не поняли? Я раскрыл это дело – и по закону обязан сообщить о результатах. А результаты, если коротко, таковы. В случившемся виноваты все. Виновато Дальнее Редколесье с его чудовищным, безжалостным укладом и правилом «выживает сильнейший». Виноваты вы, о Изысканные, потому что обрекаете слабых зверей на унижения, страх и отчаяние, толкаете их на обман ради выживания. Виноваты вы, Руфь, Герочка и уважаемый доктор, потому что совершили подлог и пытались обмануть следствие. Правда в том, что никакого жирафика Рафика вообще не было.

– Вы, вероятно, перегрелись на солнце, детектив Полиции Дальнего Леса, – предположила Рафаэлла Старшая. – У нас в саванне очень коварное солнце, оно даже местных сводит с ума, что уж говорить о каких-то северных барсуках. Во-первых, Изысканные никогда и ни в чём не бывают виноваты. Во-вторых, я лично каждый день держала малыша Рафика на копытах, так что вы просто бредите.

– Густой мех надёжно защищает меня от солнца, – парировал Барсук Старший. – Я в полном порядке, и я утверждаю, что Рафика не существует.

– Да что вы такое несёте? – Жираф Раф угрожающе склонился над Барсуком. – Как это не существует? Да я же лично пеленал и купал моего детёныша! Я помню каждое пятнышко на его младенческой шкуре!

– Вот эти пятнышки? – Гриф Стервятник деловито развернул перед носом Рафа небольшую жирафью шкуру.

– О боги, боги… – Раф уставился на пятна, и глаза его наполнились слезами. – Именно эти! Кто с ним это сделал? Кто снял с моего детёныша шкуру?!

– Да вы не волнуйтесь, Изысканный, – сказал Барсук Старший. – Взгляните – вот пуговички. Пощупайте ткань – это шёлк высочайшего качества, а вовсе не кожа.

– Я не понимаю…

– Всё просто. Сначала ваша супруга рисовала на детёныше пятна, чтобы вы не поняли, кто он. Однако во время купания пятна смывались, а вы постоянно хотели присутствовать, поэтому Рафаэлла, то есть, простите, Руфь, и сшила костюмчик, она ведь отличная рукодельница. Мы нашли этот чудесный костюм в ходе обыска, Руфь хранила его в изысканным комоде вместе с распашонками и нарядом инопланетянина.

– Но кто… на кого она надевала костюм жирафика? – наморщила лоб Рафаэлла Старшая.

– Конечно, на Нука, геренучонка, – сказал Барсук. – Никакого другого детёныша не было. Только Нук.

– Когда вы догадались? – поинтересовался доктор Поясохвост.

– Лёгкое подозрение закралось в первый же день нашей командировки. Меня смутило, что жирафик и геренучонок появились на свет одновременно. Да, действительно, брачные сезоны у геренуков и жирафов совпадают, но рождение в одну ночь – это всё-таки удивительно. Ну а впрочем, каких только совпадений не бывает на свете, подумал я. Но ещё я обратил внимание на особый интерес Рафаэллы Изысканной к детёнышу горничной. Да, конечно, синдром пустой колыбели. Ну а что, если дело в чём-то другом, предположил я… Окончательно же всё сложилось в ходе допроса каракала Ала. Ал сказал, что с инопланетного подкидыша сошла кожа, когда он попытался его схватить. Я не верю в инопланетян, поэтому сразу предположил маскировочный костюм. «Кто мог быть под этим костюмом? – подумал я. – Кого качает в своих копытах Рафаэлла Изысканная?» Опять же, зверская логика. Я нарочно тогда ударил кулаком по стене пыточной, чтобы разбудить спавшего Нука, а потом тихонько спросил каракала Ала, не этого ли детёныша он увидел под сползшей «кожей» тогда, в колыбели. И Ал его опознал. Ну а дальше во время обыска мы нашли сам костюм, и теперь он отправляется в корзинку с уликами и вещдоками. – Барсук Старший бросил шёлковую шкурку в корзину, заботливо подставленную Грифом.

– Не казните моего детёныша, о Изысканные! – заголосила Герочка и преклонила копыта перед Рафом и его матерью.

– Не казните моего детёныша, о Изысканные! – эхом отозвалась Руфь и последовала примеру горничной.

– Он ни в чём не виноват, он просто малыш! – хором взмолились Герочка с Руфью.

– Кого казнить и как казнить, я решу, когда услышу всю историю целиком, – голос Рафа был тих, но дрожал от едва сдерживаемой ярости, короткие бархатистые рожки затвердели и заострились, пятна на шее пульсировали вместе с кровью, то приливавшей, то отливавшей от головы. – Я вас слушаю очень внимательно, Барсук Старший.