Звезда Аделаида - 2

- Вот, опять прозвучал откуда-то голос возлюбленного. Только глуше, словно у него нет сил, чтобы кричать. И что случилось с тобою? Нет, иначе, что же ты сделал с собою, Квотриу-ус?! И где тебя теперь искать?Что с тобою, что ты из глубины взываешь ко мне, как к маггловскому Господу* * * * * * * * ?

Так, панике - нет, разуму - да.

- Эй, раб, стой! Стой, кому говорят! Тушу бросить и не заботиться о ней! Я приказываю тебе позвать ко мне Фунну! Позвать к Господину дома управляющего имением! Быстрее! Быстрее! Да беги же скорее!

- Проходит несколько томительных минут, но никакого голоса я голове больше не слышу, и это пугает меня больше всего. Машинально беру папирус и произношу, медленно, словно в рапидной маггловской киносъёмке:

- Evanesco localus liquidium!

- Пятно исчезает, а под ним я вижу только прощальные строки. То, о чём я даже не задумывался. Квотриус решил уйти из жизни.

Но, мы ещё поборемся, посмотрим, кто кого. Я читаю второпях, но меня захватывает магия большой поэзии:

«Лесистые горы, леса между гор, и горы без леса - прощайте!

Дороги из кирпича, ломающие нас, спрямляющие нас и ведущие в ничто - прощайте!»

«Лесистые горы, леса между гор, и горы без леса - прощайте!

Дороги из кирпича, ломающие нас, спрямляющие нас и ведущие в ничто - прощайте!

Пускай Сол* * * * * * * * * * * * * не справляется со светилом своим, бывшем подвластным,

И падает солнце с небес под молот кузнеца расплавленным докрасна железа куском.

Да не выкует кузнец простоватый для Ойкумены и всех тех несчастных,

Кои в муках тяжлейших растворены в дикости болотной, лесной, без дорог, городов,

Лишь с тропою неведомой, новое солнце, и я не увижу его - прощайте!»

- Строки неистово мельтешат перед глазами, всё расплывается, и я не в силах читать далее. Мне страшно читать дальше эту эпитафию самому себе, что сочинил возлюбленный брат. И что сподвигло его на такие строфы? Неужели второстепенная для мужчин внешность? Не верю, нет, не верю. Слышишь, Квотриус?! Не верю!

Северус нервным движением пальцев создал эрзац сигареты и затянулся так, что высосал сразу больше половины. По крайней мере, его перестала бить нервная дрожь. Хоть какая-то польза от эрзаца, содержащего благодаря волшебству остаточные концентрации никотина.

Снейп понимал - Квотриус сейчас где-то уже умер, истёкши кровью. Он, как и говорил когда-то, под дождём, тем, сентябрьским, первым прохладным, послегрозовым, освежавшим, словно долгожданное обтирание водою больного сильною горячкой, ливнем. Он отворил себе вены. Но почему… так?!Зачем всё это понадобилось Квотриусу? Хотя это вторичный вопрос в сложившейся ситуации.

… Из-за высокорожденного брата ? Или из-за этих проклятых поттеровских черт в своём новом облике? Ну и что, что они проявились? Или же ненависть так велика… была? Но это тоже вторичный вопрос в сложившейся ситуации.

Не принял? Так и не смирился? Третичные вопросы в сложившейся грозовой ситуации, грозящей потерей брата.

Да где же Фунна?! Надо обыскать все помещения в доме и двор тоже проверить. Вот первичный вопрос в данной ситуации!

Я хочу видеть Квотриуса! Хочу сам нащупать пульс на его перерезанном запястьи, найти, найти пульс!И пусть в Посмертии печальном Мордред раздерёт тень мою на клочья тумана, если я не нащупаю этот самый пульс, если не успею!