Звездная карта царя Саула

– Все так, как я говорю, Мария Федоровна? – со сцены приторно-доброжелательным тоном спросил Максимилиан Лаврентьевич Растопчин. – Ведь камни у вас, многоуважаемая графиня Бестужева? Я же вкладываю свой камень – Саиф – первым! – сообщил он собравшимся, вытащил из нагрудного кармана чехольчик и, распустив бечеву, выудил из него ярко-розовый камень.

Головы многочисленных «Нелюдовых» стали требовательно поворачиваться к тройке на последнем ряду.

– И ведь не отвертишься, – сказал Крымов. – С другой стороны, Маша, эти камни, как я понимаю, должны были попасть сюда в этот день. Вы свою миссию выполнили, заветы своего отца. – Он сжал ее руку. – А коли так…

– Они со мной! – встав, громко сказала Мария Бестужева. – Камни со мной, дамы и господа!

Растопчин-старший едва не лопнул от ликования.

– Ваш покойный батюшка мог бы гордиться вами, честное слово! Покажите же нам это чудо, Мария Федоровна!

– Я с тобой, Маша, – тоже вставая, сказал Крымов.

И тут был задан вопрос, который мог возникнуть сразу, как только два Растопчина переступили порог этой залы. Но так эффектно отец и сын влетели в Дом культуры городка Медведково, что забылось…

– Интересно, а где Марга? – вдруг поинтересовался Егор Кузьмич. – Куда они дели эту чухонскую суку?

– Она – гениальный стрелок, Егор Кузьмич, – чуть нагнувшись к товарищу, прошептал Крымов. – Марга сейчас на самом высоком месте, откуда она всех видит и, если надо, по первому требованию своего заказчика положит любого из нас. Если бы мы отказались предъявить камни и решили бежать – она бы всадила мне пулю в голову, будь в этом уверен.

– Успокоил, – пробурчал Добродумов. – Идите ужо – вон, Максюша Растопчин заждался. Потеть уже стал! И Лаврушке плюнь в харю от моего имени.

– Плюну, но позже, – пообещал Крымов.

Что касается нестерпимого волнения Максимилиана Лаврентьевича, это была сущая правда. Наблюдая за тем, как идут Крымов и Мария Бестужева, Растопчин-старший вытащил из кармана носовой платок и утер им вспотевший лоб. Сбывались его мечты! Капризная птица удачи, всю жизнь кружившая высоко над головой, лишь будоражившая мечты, вдруг камнем рванула вниз и теперь готова была усесться перед ним на столе. А то и плюхнуться в его ловкие и жадные руки.

Саиф уже загорелся, чувствуя приближение других камней. Это видели многие, перешептывались, показывали пальцами.

Крымов стащил с плеча спортивную сумку, положил ее на стол, расстегнул молнию и забрался рукой внутрь… Еще через несколько секунд он выкладывал друг за другом на столе небольшие футляры и открывал их. Из каждого поднимался свет! На этот раз все подскочили со своих мест и рванули – или заковыляли, в зависимости от возраста и здоровья – на сцену: сокровища хотелось увидеть собственными глазами!

Была Небесная карта, семь волшебных камней, набравших силу, и пришла смена тысячелетий… Все готово для великого действа!

Даже Егор Кузьмич, крякнув и хлопнув по подлокотникам кресла, подскочил и бодряком заторопился на сцену. «Такое пропустить?! – повторял он. – Дудки!»

– А теперь прошу вас вернуться на свои места, – когда все насладились зрелищем, объявил Максимилиан Лаврентьевич Растопчин, давно перехвативший инициативу у седовласой дамы благородной наружности. – Не будем создавать толкучку. Тем более что впереди нас ждет голосование! Так ведь, Ариадна Владимировна? Аристарх Аристархович?

– Несомненно, Максимилиан Лаврентьевич, – ответила седовласая Нелюдова.

А вот председатель только усмехнулся, что вызвало кривую улыбку и на лице Растопчина. Удовлетворенные, все Нелюдовы потянулись в зал. Егор Кузьмич на этот раз далеко не ушел – плюхнулся на первый ряд.

– А вы? – спросил Растопчин у Крымова, который стоял с Бестужевой у стола.

– Что – я? – ответил вопросом на вопрос детектив.

– Почему вы не садитесь на свое место? – сладко улыбнулся Растопчин-старший.

– А камни на вас оставить, Максимилиан Лаврентьевич?

– А на кого же еще?

– Может, мне у вас дома еще и полы помыть? – вновь спросил Крымов, но очень-очень тихо и зло.

Улыбка разом сошла с губ Растопчина-старшего.

– Папа, он опять начинает, – капризно пропел Растопчин-младший.

Их недоброжелательная перепалка отчасти шокировала и благородную седовласую даму, и крепыша-отставника. Но только не сухого длинного старика-председателя, так похожего обликом на Альберта Эйнштейна. Он прислушивался ко всем репликам с азартом охотника, поджидающего добычу.

– Что ж, тем лучше, – холодно проговорил Растопчин-старший. – Мои дорогие друзья, вот и встал насущный вопрос, ради которого мы здесь собрались. Нам необходимо выбрать человека, истинного вождя нашего дела, которому будет суждено отправиться в будущее. Это должен быть человек и свято преданный нашему делу, всецело зарекомендовавший себя таковым, и целеустремленный, и, что самое главное, – он грозно поднял вверх указательный палец, – способный противостоять нашим врагам. Мы должны выбрать истинного вождя и доверить ему нашу судьбу!