Звездный час. Повесть о Серго Орджоникидзе

— Марксизм есть чрезвычайно глубокое и разностороннее учение. Неудивительно поэтому, что обрывки цитат из Маркса, — особенно если приводить цитаты некстати — можно встретить всегда среди «доводов» тех, кто рвет с марксизмом.

— Спасибо!

— На здоровье!

Голос Троцкого:

— А если все же подождать до съезда Советов?

— «Если» да «кабы»! — снова голос Ленина. — Ждать — полный идиотизм или полная измена! Мы не вправе ждать, пока буржуазия задушит революцию. Промедление смерти подобно.

Свердлов:

— Так. Ставлю на голосование. Кто за резолюцию о вооруженном восстании?.. Со мной — десять. Кто против? Двое: Каменев, Зиновьев. Переходим к выборам Политического бюро для политического руководства восстанием…

Десять часов продлится заседание ЦК. Разойдутся под утро.

Е1ще две недели проведет Ильич в квартире Маргариты Васильевны Фофановой, в непрестанных трудах, две поистине трагические недели. Снова заседание ЦК в доме, где живет и работает Михаил Иванович Калинин. Снова яростная схватка с Каменевым и Зиновьевым. Формирование Военно-революционного центра по руководству восстанием… И вдруг в среду, восемнадцатого, телефонный звонок:

— В непартийной газете «Новая Жизнь» Зиновьев и Каменев нападают на неопубликованное решение ЦК о восстании…

— Так, докатились… — заметался по комнате. «Где же граница бесстыдству?.. Уважающая себя партия не может терпеть штрейкбрехерства и штрейкбрехеров в своей среде. Пусть господа Зиновьев и Каменев основывают иною партию с десятками растерявшихся людей или кандидатов в Учредительное собрание. Рабочие в такую партию не пойдут… Вопрос о вооруженном восстании даже если его надолго отсрочили… штрейкбрехеры, не снят, не снят партией… Трудное время. Тяжелая задача. Тяжелая измена. И все ж таки задача будет решена… Пролетариат должен победить!»

«Товарищи!

Я нишу эти строки вечером 24-го, положение донельзя критическое. Яснее ясного, что теперь, уже поистине, промедление в восстании смерти подобно.

Изо всех сил убеждаю товарищей, что теперь все висит на волоске, что на очереди стоят вопросы, которые не совещаниями решаются, не съездами (хотя бы даже съездами Советов), а исключительно народами, массой борьбой вооруженных масс…

История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все…

Было бы гибелью или формальностью ждать колеблющегося голосования 25 октября, народ вправе и обязан решать подобные вопросы не голосованиями, а силой, народ вправе и обязан в критические моменты революции направлять своих представителей, даже своих лучших представителей, а не ждать их.

Это доказала история всех революций, и безмерным было бы преступление революционеров, если бы они упустили момент, зная, что от них зависит спасение революции, предложение мира, спасение Питера, спасение от голода, передача земли крестьянам.

Правительство колеблется. Надо добить его во что бы то ни стало!

Промедление в выступлении смерти подобно».

Он идет в Смольный по улицам Питера, заполыхавшего походными кострами. Старое пальто. Кепка глубоко надвинута. Щека подвязана платком. Рядом неизменный с двумя револьверами в карманах…

Направляет восставших, торопит с развертыванием наступательных действий. На заседании ЦК слушает доклады о ходе восстания, обсуждает состав и наименование Советского правительства: его предлагают называть «рабоче-крестьянским», а министров — «народными комисарами», пишет обращение «К гражданам России!».

К двум часам тридцати пяти минутам спешит на экстренное заседание Петроградского Совета по широкому коридору, до отказа набитому ликующими солдатами, матросами, рабочими.

— Снимите парик! — шепчет на ухо Бопч-Бруевич. — Давайте спрячу. Может, еще пригодится! Почем знать?

— Ну, положим, — Ленин хитро подмигивает, — мы власть берем всерьез и надолго.

Входит в Актовый зал…

— Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась… Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная, третья русская революция должна в своём конечном итоге привести к победе социализма. Одной из очередных задач наших является необходимость немедленно закончить войну… В России мы сейчас должны заняться постройкой пролетарского социалистического государства…

Сходя с трибуны после заседания, Ленин встречает Серго:

— Почему до сих пор не взят Зимний? Надо брать дворец!

И через несколько минут уполномоченный Военно-революционного комитета один на новеньком «рено», если не считать шофера, летит навстречу самокатному батальону, что спешно снят с недальнего фронта, двинут по приказу Керенского к Питеру, на выручку Керенскому, быть может, и на штурм Смольного…

Станция Новинка. По обеим сторонам шоссе тянутся леса. И вдруг:

— Стой, стой, стрелять буду! — Солдаты в кожаных фуражках с очками — боевое охранение самокатного батальона.

Колонна длинных бронированных машин на обочине. Костры на поляне. Солдаты кашеварят. Картошку пекут. Портянки сушат.