Звездный прилив

* Если (треск) гардемарины
       Станут плечом к плечу,
              Кто остановит их?

* И какие гардемарины

       Могут летать
              Словно калафианцы?

– Акки! – Тошио упал на колени перед коммуникатором.

* Прямо сейчас,
       Друг-ныряльщик —
*Вспомни, как мы однажды
       Охотились на омаров!

– Я? О Ифни! Всё бы отдал, чтобы мы были дома и занимались тем же! Что происходит? Поломки на командном? Нет изображения и куча помех. Я думал, тебя сняли с вахты на передатчике. И почему на тринари?

* Нужда —
       Всегда мать (треск)
* Посылаю всё это
       Прямиком с нейрошунта
* Встревожен, ищу
       Доброго Старшего Патрона
* Срочно
       Передать (треск) предупреждение

Губы Тоши сжимались, когда он повторял про себя передачу: «…доброго Старшего Патрона…» Всего нескольким людям фины присвоили титулы, подобные этому. На острове сейчас был всего один такой носитель.

– Хочешь говорить с Джиллиан?

* Срочно
       Передать предостережение

Тошио заморгал, потом сказал:

– Сейчас же приведу её, Акки! Держись!

Он вскочил и бросился к лесу, выкрикивая имя Джиллиан во всю мощь лёгких.

43 Акки

Моноволоконный кабель был почти невидим среди ила и щебня морского дна. Даже в свете прожектора экзоскелета Акки он едва отсвечивал проблеском паутинки, терявшейся в камне и осадочных породах этого иззубренного хребта.

Кабель спроектировали незасекаемым; для «Броска» он был единственным надёжным способом связываться с двумя удалёнными рабочими группами, не выдавая их расположение. Акки был вынужден почти час искать, даже зная, где он находится, и пользуясь лучшими инструментами, прежде чем обнаружил линию, идущую к острову. Когда он подключил свой нейрошунт к кабелю, у него осталось меньше половины кислорода.

Много времени ушло на то, чтобы просто покинуть корабль. И всё равно Акки не мог быть уверен, что его уход остался незамеченным. Неразговорчивый помощник электрика, отвечавший за снаряжение, не должен был спрашивать, есть ли приказ, когда Акки брал ДУ. Другой фин, свободный от вахты механик, шёл за ним, держась поодаль, и Акки пришлось нырнуть в шлюз, чтобы стряхнуть стеноса с хвоста.

Меньше двух дней понадобилось, чтобы экипаж «Броска» начал меняться. Власть перераспределилась. Те, у кого прежде не было никакого влияния, теперь расталкивали остальных у кормовых линий и принимали позы власти, а прочие выполняли свои обязанности, опустив глаза и поджав плавники. Чин и официальное положение мало что значили. Хотя они и прежде не слишком учитывались на «Броске». Дельфины куда больше значения придают умению тонко доминировать, чем официальному званию.

Казалось, теперь имеет значение даже раса. Среди получивших власть оказалось непропорционально много стеносов. Происходило что-то вроде неформального переворота. Официально Такката-Джим замещал Крайдайки, лежавшего в коме, пока не будет созван совет корабля. Но в воде «Броска» словно появился привкус стада с новым доминантным вожаком. Те, кто поддерживал прежнего самца, оттеснялись, а стая нового выплывала вперёд.

Акки это казалось нелогичным и отвратительным. Его повергало в отчаяние, что даже высокоселективные фины «Броска» из-за стресса оказались под воздействием древних паттернов поведения. Он даже был готов согласиться с галактами, утверждавшими, что трёхсот лет возвышения мало для выхода в космос.

Жестокое осознание заставило его почувствовать себя лишь клиентом, чего почти не случалось в смешанной, эгалитарной Калафии. Собственный маленький мятеж, когда он покидал корабль, чтобы связаться с Джиллиан Баскин, принёс ему слабое удовлетворение. Прямой запрет исполняющего обязанности капитана был нарушен.

Но Акки теперь знал правду: он – член экипажа, имитирующего команду космонавтов. Никакой возможности выпутаться из этой катавасии без вмешательства патронов не было – разве что Крайдайки придёт в себя.

Ни Игнасио Мец, ни Эмерсон д’Анит, ни даже Тошио тут не справятся. Он был согласен с Маканай, что единственной надеждой оставались доктор Баскин и Томас Орли. Но пока Орли, как и прочих в экипаже, приходится считать погибшим. Это ещё одна причина, что командный дух экипажа после несчастья с Крайдайки покатился к чертям.

Коммуникатор тихо гудел несущей частотой прямо в его статоакустический нерв, и Акки нетерпеливо ждал, когда Тошио вернётся с Джиллиан. Линия, пока Чарльз Дарт отдыхал, больше ни для чего не использовалась, но с каждой секундой увеличивались шансы, что связист корабля может отследить соединение. Акки установил его, чтобы скрыть переговоры с Тошио, но даже олухи из младших связистов в конце концов заинтересуются устойчивыми помехами.

«Где же они? – думал он. – Ведь знают, что у меня мало воздуха. А от этой металлизированной воды ещё и кожа зудит».