Звезды - моё назначение (Тигр! Тигр!)

- За мою слепоту, - проговорила она низким голосом. - За беспомощность... Меня следовало убить в колыбели. Известно ли тебе, что такое быть слепой... принимать жизнь из вторых рук? Быть зависимой, искалеченной, бессильной..."Низведи их на свой уровень" говорю я в моей тайной жизни. "Если ты слепа, пускай они будут ещё более слепы. Если ты беспомощна, раздави их. Отплати им... всем им".

- Оливия, ты безумна.

- А ты?

- А я люблю чудовище.

- Мы пара чудовищ.

- Нет!

- Нет? Ты не чудовище?! - Она вспыхнула. - Что же ты делал, если не мстил, подобно мне, всему миру? Что такое твоя месть, если не сведение счетов с невезением? Кто не назовёт тебя безумным зверем? Говорю тебе, мы пара, Гулли. Мы не могли не полюбить друг друга.

Правда сказанных слов ошеломила его. Он примерил на себя пелену её откровения, и она подошла, облегая туже, чем тигриная маска, вытатуированная на его лице.

- "Мерзкий, извращённый, отвратительный негодяй!" - произнёс он. - "Зверь! Хуже зверя!" Это правда. Я ничем не лучше тебя. Хуже. Но богу известно, я не убивал шестьсот человек.

- Ты убиваешь шесть миллионов.

- Что?

- Возможно, больше. У тебя есть что-то, необходимое им для окончания войны.

- Ты имеешь в виду ПирЕ?

- Да.

- Что за миротворец эти двадцать фунтов чуда, за который все так дерутся?

- Не знаю. Знаю лишь, что он им нужен отчаянно. Но мне всё равно. Да, сейчас я честна. Мне всё равно. Пускай гибнут миллионы! Для нас это не имеет значения. Потому что мы стоим выше, Гулли. Мы стоим выше и сами творим мир. Мы сильны.

- Мы прокляты.

- Мы освящены. Мы нашли друг друга. - Внезапно Оливия рассмеялась и протянула руки. - Я спорю, когда нет нужды говорить. Приди ко мне, любимый... Где бы ты ни был, приди ко мне.

Он сперва слегка коснулся её, потом обнял, сжал, стал яростно целовать... И тут же выпустил.

- Что, Гулли, милый мой?

- Я больше не ребёнок, - устало проговорил он. - Я научился понимать, что нет ничего простого. Простых ответов не бывает. Можно любить и презирать.

- Ты это можешь, Гулли?

- И ты заставляешь меня презирать себя.

- Нет, милый.

- Всю свою жизнь я был тигром. Я выдрессировал себя... дал себе образование... сам тянул за свои тигриные полосы, отращивал всё более мощные лапы и острые клыки... становясь всё более быстрым и смертоносным.

- Ты и есть такой. Ты такой. Самый смертоносный.

- Нет. Нет. Я зашёл чересчур далеко. Я миновал простоту. Я превратил себя в мыслящее существо. Я смотрю на себя твоими слепыми глазами, любовь моя, которую я презираю, и вижу себя. Тигр исчез.

- Тигру некуда деться. Ты обложен, Гулли, - Дагенхемом, разведкой, моим отцом, всем светом.

- Знаю.

- Но со мной ты в безопасности. Мы оба в безопасности. Им никогда не придёт в голову искать тебя рядом со мной. Мы можем вместе жить, вместе драться, вместе уничтожать их...

- Нет. Только не вместе.

- Ты что?! - вновь вспыхнула она. - Всё ещё охотишься за мной? Дело в этом? Ты ещё жаждешь мести? Ну так мсти. Вот я. Ну же!..

- Нет. С этим покончено.

- А, я знаю, что тебя беспокоит. - Она мгновенно стала опять ласковой. - Твоё лицо. Ты стыдишься своего тигриного лика; но я люблю его. Ты горишь так ярко! Ты горишь сквозь слепоту. Поверь мне...

- Боже, что мы за пара кошмарных чудовищ!

- Что с тобой случилось? - потребовала Оливия. Она отпрянула, сверкая незрячими глазами. - Где человек, который стоял возле меня во время рейда? Где бесстыжий дикарь, который...

- Пропал, Оливия. Ты потеряла его. Мы оба потеряли его.

- Гулли!

- Он пропал.

- Но почему?! Что я сделала?

- Ты не понимаешь.

- Где ты? - Она потянулась, коснулась его и приникла к нему. - Послушай меня, милый. Ты устал. Ты обессилен. Вот и всё. Ничего не пропало.

Слова лились из неё бессвязным потоком. - Ты прав. Конечно, прав. Мы были плохими, отвратительными. Но сейчас всё позади. Ничего не потеряно. Мы были испорчены, потому что были одиноки и несчастны. Но мы нашли друг друга и можем спастись. Будь моей любовью. Всегда. Вечно. Я так долго ждала тебя, ждала, надеялась и молилась...

- Нет. Ты лжёшь, Оливия, и знаешь это.

- Ради бога, Гулли!

- Опускай "Воргу", Оливия.

- Вниз?

- Да.

- На Землю?

- Да.

- Что ты собираешься делать? Ты сошёл с ума. Они же гонятся за тобой по пятам... ловят тебя... ждут, пока ты угодишь им в лапы. Что ты собираешься делать?

- Думаешь, мне просто?.. Я всё ещё одержим, и мне не вырваться из плена. Но теперь в седле иная страсть, и шпоры жгут, чёрт их подери. Жгут невыносимо.

Фойл подавил ярость и совладал с собой. Он взял её руки и поцеловал в ладони.

- Всё кончено, Оливия, - тихо произнёс он. - Но я люблю тебя. Всегда. Вечно.

* * *

- Подытожим, - мрачно сказал Дагенхем. - В ночь, когда мы нашли Фойла, нас бомбили. Мы потеряли его на Луне, а обнаружили через неделю на Марсе. Нас опять бомбили. Мы опять его потеряли. Прошла ещё неделя. Предстоит очередная бомбёжка. Венеры? Луны? Снова Земли? Кто знает. Ясно одно: ещё один рейд без возмездия, и нам конец.