Звезды на крыльях (сборник)

Вот почему мы с Мельниковым, горя желанием выполнить столь важное поручение, предпочли иметь дело с нашими друзьями-механиками сами. И должен сказать, что я никогда раньше не видел, чтобы люди работали так, как при подготовке этого самолета. Система единственной оказавшейся у нас английской машины никому не была известна. Никаких описаний или инструкций по сборке и регулировке ее, конечно, не было. Кроме того, не хватало некоторых частей и деталей. Их брали с других наших самолетов или изготовляли заново вручную. В течение двух суток никто из механиков не спал, никто не уходил с аэродрома.

Наконец машина готова. Мы с Мельниковым сейчас же поднялись в воздух, чтобы проверить ее регулировку, работу мотора и приборов. В полете она немного заваливалась на левое крыло. Этот недостаток после нашей посадки механики устранили.

Теперь мы были готовы к перелету, и Мельников немедленно поехал в штаб Отдельной Кавказской армии, в которую была переименована наша 11-я армия, за золотом и документами. Я же, поскольку мне выпала роль летчика-штурмана, занялся расчетами маршрута, еще раз проверил и закончил аэронавигационную подготовку полета.

Рано утром я побежал будить Мельникова. Он спал [87] не раздеваясь, так как только к рассвету привез с охраной золото из штаба армии.

На аэродроме мы расписались в получении 50 тысяч рублей золотом и, боясь упустить благоприятную погоду, быстро взлетели.

Небо было ясным, безоблачным, и только с юга навстречу приближалась какая-то серая пелена. Медленно набирая высоту, мы летели вдоль железной дороги по долине реки Борчала, постепенно суживающейся и переходящей в ущелье. Справа и слева громоздились скалы. То, что издали выглядело пеленой, оказалось стеной облаков с высотой нижней кромки около 2 тысяч метров. Мы пошли под самыми облаками. Солнце появлялось все реже, а потом и совсем исчезло - облачность стала сплошной. Караклисский перевал, как и следовало ожидать, был закрыт густыми облаками.

Смешным и обидным мне это кажется теперь, когда каждый летчик владеет техникой «слепого полета», а самолет оборудован совершеннейшей аппаратурой, позволяющей контролировать его пространственное положение, прокладывать путь вне видимости земли, поддерживать радиосвязь с аэродромами вылета и назначения. Ничего этого тогда не было. Закрытый облаками перевал был для нас непреодолимым препятствием, перед которым мы были беспомощны.

Готовясь к перелету, я разработал три варианта маршрута. В первом (при открытом перевале) мы должны были выйти по прямой на Эривань и дальше - по долине реки Араке - на Нахичевань. Это был самый простой и короткий маршрут.

Вторым вариантом я предусмотрел непроходимость перевала у Караклиса и проложил от него путь на восток по Зелинсанскому ущелью на Дилижан и через Семеновский перевал к высокогорному озеру Гокча (Севан). Оттуда мы до Эривани могли идти по широкой долине между горами Караклисско-Семеновского и Ново-Баязетского кряжей на любой, даже самой небольшой высоте.

И, наконец, в третьем варианте (при закрытых обоих перевалах) предполагалось как можно ближе подойти к озеру Гокча, используя любые разрывы в облаках, набрать большую высоту, выйти поверх облаков в район озера и здесь попытаться пробить облака. Я не сомневался, [88] что над огромной площадью этого озера мы найдем какую-нибудь лазейку, и тогда по берегу не трудно будет восстановить потерянную ориентировку и идти дальше хоть на бреющем полете.

О проложенных и рассчитанных маршрутах я не успел сказать на месте Мельникову, до последней минуты занятому оформлением необычного груза. Только по дороге на аэродром я стал говорить ему о своих соображениях. Но ему было не до того: «Ладно, ладно! В воздухе покажешь, если надо будет».

Увидев, что Караклисский перевал закрыт, я перевернул планшет и приготовился к выполнению второго варианта. С большим любопытством я стал ожидать, что предпримет Мельников. По его поведению я увидел, что для него закрытый перевал неожиданность: взглянув несколько раз с беспокойством на свой маленький планшет с картой десятиверстного масштаба, он, наконец, обернулся ко мне.

Мне почему-то стало весело, и я, смеясь, указал ему влево на Зелинсанское ущелье. Он с удивлением посмотрел на меня, но когда я показал ему свой большой двусторонний планшет с проложенным от Караклиса маршрутом и схемой, довольно ухмыльнулся, погрозил кулаком и повернул влево.