Звёздная кошка. Часть 2

В подтверждение своих слов директор Внешней разведки привёл донесения агентов, имевших контакты с Разрушителями.

Бурага хотел было рассказать, что ещё поведал старичок, но Ласло ему не дал.

— Всё, уходим! — проговорил он не терпящим возражений тоном.

— А как же статуэтка Грантайна? — спросила звёздная кошка с разочарованием на лице.

— Я сейчас! — Бурага опрометью кинулся к зданию администрации и вскоре снова показался на пороге. — Вот она! — победно воскликнул он, сгибаясь под весом каменного уродца.

— Аэлита, срочно вызывай авиетку прямо к куполу! У нас совсем нет времени! — закричал Ласло и первым бросился к спускающемуся кораблю. Держа наготове бластер, он подождал спутников. — Живей! — Он буквально зашвырнул припозднившегося Бурагу внутрь люка и, забравшись следом, облегчённо выдохнул: — Слава богу, успели!

— В связи с чем такая паника? — поинтересовалась звёздная кошка, когда они были уже в воздухе.

— Если бы я знал! — ответил Ласло. — Одно могу сказать, мы вовремя убрались.

И в самом деле, как только авиетка взмыла вверх, отбрасываемая ею тень обрела собственную жизнь. Ласло ошибся. Убитый им олу-тайши был не один, его напарник ушёл на разведку и, получив сигнал тревоги, припозднился всего лишь на какую-то секунду. Попади он на корабль, и искателям сокровищ было бы несдобровать.

ГЛАВА 35. Рокайдо. Извивы политики или Шерше ля фам

Пока Ласло закладывал основы будущего благосостояния, Фапивата тем временем готовилась выйти на арену большой политики.

В положенный срок информация о дочери-полукровке Ватро Нобуса просочилась в массы, и общество Рокайдо, до предела взбудораженное разразившимся скандалом, потребовало представить доказательства морального падения лидера консерваторов.

Резиденцию Нобусов плотно оккупировали представители прессы, и вскоре к ним присоединились инопланетные собратья, которые всё прибывали и прибывали со всех концов Галактического Содружества. Оно и понятно, Рокайдо занимало слишком важное место в экономике миров, чтобы акулы пера могли пропустить столь важное событие. Ватро Нобус претендовал на пост конрайро, и его выбытие из предвыборной гонки грозило изменениями в уже устоявшихся альянсах, в том числе, среди членов Галактического Совета. В случае успешных выборов он автоматически вошёл бы в его состав, и многие уже сейчас искали его расположения — в расчёте на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

Подогревая интерес публики, имиджмейкеры тянули время с ответом на то, что многими воспринималась как клевета, призванная опорочить доброе имя будущего конрайро. Но вскоре стало ясно, что больше медлить нельзя. Репортёры, раздражённые вежливыми отговорками сотрудников, грозились самостоятельно отыскать дочь Ватро Нобуса, и взять у неё интервью. Многие из известных хроникёров были профессиональными ищейками, и кое-кто из них уже успел пронюхать о таинственной пациентке из поселенцев, которая появилась в клинике, пользующей членов правящего семейства.

Обстановка в доме Фапиваты тоже накалилась до предела. Впрочем, она и до этого была более чем напряжённой. После признания Лилиан в грехе двадцатидевятилетней давности Корвин и так ходил мрачный как туча. Ну а с тех пор как она вернулась из клиники, в расцвете прежней молодости и красоты, он и вовсе смотрел на неё как на чужую. Крики и слёзы жены на него не действовали. Во всяком случае, он не показывал, что они оказывают на него какое-то влияние.

Поскольку Корвину и Лилиан упрямства было не занимать, то накопившееся раздражение оба вымещали на девушке, которая терпеливо сносила родительские нападки. Правда, рычание отца страшно огорчало её, ведь раньше она видела от него только любовь и ласку.

Доведённая домашними неурядицами, Ирида уже жалела, что из-за Ласло, который вовремя не явился за сыном, ей пришлось взять дополнительный отпуск. Ну а затем прилетел флайер военной расцветки, и она вновь оказалась в штабе планетарной обороны.

Со смешанным чувством она шагнула в уже знакомый кабинет. В ответ на вопрос, зачем она здесь, Ватро Нобус окинул её неприязненным взглядом и заявил, что вызвал её за тем, чтобы натаскать к предстоящему выступлению.

Девушка скрипнула зубами. Я вам не собака, хотелось ей воскликнуть, но она понимала, что подготовка будет не лишней. «Ну что ж, тогда давайте приступим», — сказала она миролюбивым тоном, за что удостоилась благосклонного взгляда Тории Нобус, которая присутствовала при их разговоре.

И в самом деле, сотрудники штаба, взявшие на себя роль репортёров, закидали её такими неожиданно каверзными вопросами, что спустя полчаса она уже кипела от злости и была готова всех их пристрелить. Причём одну девицу с ангельским личиком, оказавшуюся редкой язвой, она пристрелила бы без малейшего сожаления в душе.

С той поры ровно в восемь за ней ежедневно прилетал флайер, и девушка почти целый день проводила либо с командующим, либо с его матерью Торией Нобус.