Звёздные часы

Надежда Карповна и Станислав Васильевич готовились к выходу на пенсию основательно. Загодя купили деревянный домик посреди небольшого участка земли, обложили кирпичом, разбили вишнёвый сад, вскопали огородик и прямо посреди двора устроили навес над деревянным столом из толстых дубовых досок. Чтобы чаёвничать по вечерам, одним или с гостями, – это уж как придётся.

Надежда Карповна была хозяйка хоть куда, любила чистоту и порядок. Раз в неделю, по воскресеньям, скоблила добела широким ножом стол и пекла вкуснейшую кулебяку, а, дабы угодить Станиславу Васильевичу, всегда подавала её с козьим молоком, которое покупала у соседки. Чтобы молока было в достатке, Надежда Карповна каждый раз брала его больше, чем требовалось, запасала впрок, замораживала брусочками, каждый – ровно на одну фарфоровую чашку с ромашками на боку, – любимую посудину Станислава Васильевича. Он всегда пил только из неё, никому из гостей или домашних не позволялось не то, что пить, но даже просто – взять чашку в руки, он сам тщательно мыл её и ставил на верхнюю полку буфета. Впрочем, запасов молока хватало ненадолго, и, на время окота соседских коз и пару месяцев после, приходилось обходиться покупным из магазина.

Полулитровые молочные бутылки Надежда Карповна тщательно мыла ёршиком, ставила в ящик у калитки и прикрывала чистым полотенцем, чтобы, когда наберётся достаточно, разом отвезти их в магазин, обменяв на деньги.

И вот однажды, проходя мимо этого самого ящика, Надежда Карповна заметила непорядок: полотенце было сброшено в траву, а часть бутылок лежала на боку. Пересчитав их, Надежда Карповна обнаружила, – стало на две меньше.

– Станислав Васильевич, а не видали ли вы, куда подевались бутылки из-под молока? Не нужны ли они были вам для чего-нибудь? – спросила мужа Надежда Карповна.

Надо сказать, что супруги часто называли один другого «на вы» и по имени-отчеству, ибо любили друг дружку без меры, и, дабы скрыть этот не требующий лишних глаз, усугубившийся с годами факт, отстранялись друг от друга показным, но сердечным величанием28.

Чтобы не быть услышанным посторонними, Станислав Васильевич вышел из дому, и, прилично сконфузившись, проговорил:

– Мне, Надежда Карповна, эти бутыли без содержимого совершенно ни к чему.

После этих слов Станислав Васильевич хотел было улизнуть в дом, но Надежда Карповна остановила его:

– Но по вам видно, что знаете, куда они подевались!

– Знаю… Но не скажу вам, Надежда Карповна, – загадочно произнёс Станислав Васильевич и юркнул-таки в дом.

Надежда Карповна была сильно озадачена таким поведением супруга. За сорок лет, что прожили они вместе, не слышала она от мужа ни единого грубого слова, и отказу не знала ни в чём, а тут…

– Странно, – пробормотала Надежда Карповна, но решила не тревожить супруга недоверием и расспросами, но быть внимательнее впредь.

Утром следующего воскресного дня, Станислав Васильевич что-то строгал подле вишен, в ожидании кулебяки, а Надежда Карповна между хлопотами и наговором над сдобой, не забывала поглядывать во двор. И вот, когда кулебяка, нарумяненная взбитым яичком, чуть не выпрыгивала уже из духовки прямо на стол, Надежда Карповна, с приятной улыбкой на лице переложила её на блюдо и, толкнув мягким плечом дверь, ступила на крыльцо. В ту же самую минуту, навстречу Надежде Карповне приоткрылась калитка, впустив во двор небольшую собаку с грязной верёвочкой на шее, вместо ошейника. Не особенно смущаясь присутствия хозяев, она подошла к ящику, и откинув носом полотенце, не свалив его, впрочем, на землю, как в прежний раз, ухватила зубами за горлышко бутылки и понесла прочь со двора.

Надежда Карповна чуть было не выронила блюдо с кулебякой, но супруг проворно перехватил его из рук, и водрузил на стол.

Надежда Карповна присела на скамейку, и укоризненно взглянув на мужа спросила:

– И ты всё знал?

– Прости, Надюша, не хотел говорить тебе.

– Как же это?

– Видишь ли, это ничейный пёсик, мне стало его жаль…

– Ну и покормил бы. Но отчего ж он бутылки-то таскает?

– А он так на еду себе зарабатывает…

– Как это? – удивилась Надежда Карповна.

– Бутылки эти, что у нас берёт, или ещё где находит, относит Кузьмичу.

– Пьянчуге этому? А зачем?

– Он ему взамен корочки хлебные даёт, кости какие-то.

– Слушай, Стас, иногда я тебе удивляюсь, – возмутилась Надежда Карповна. – Мы что, первый день женаты? Ну, мог бы подойти, рассказать…

Пока супруги ссорились, собака, толкнув носом калитку, зашла во двор за очередной посудиной.

Надежда Карповна, ловко отхватив от кулебяки увесистую горбушку с мясной начинкой, положила её на тарелку и подозвала пса: