Зыбучие пески. Книга 1

Мы вышли из дома, прошли через сад по дорожке между надгробьями и через портик, в котором висела доска с объявлениями, вошли в церковь. Нас встретила привычная прохладная и тихая атмосфера. Пастор явно гордился витражными стеклами, которые сделаны, как он сообщил, по заказу семьи Стейси. Это богатая и владетельная семья, и от их милостей зависели многие.

Он подвел меня к алтарю, чтобы я могла полюбоваться прекрасной резьбой.

— Она уникальна, — сообщил он, сияя от гордости.

Я заметила на стене мемориальную доску, над которой в нише стояла статуя юноши в длинных одеждах со сложенными руками. Под ней слова:

Безвременно ушедшему из этой жизни,

Покинувшему нас, но не забытому

Бомону Стейси…

Я пыталась разобрать римские цифры дат. Пастор вздохнул:

— Да, печально, очень печально.

— Он умер очень молодым, — сказала я.

— Еще не было и девятнадцати. Ужасная трагедия.

Глаза пастора затуманились:

— Он застрелен… случайно, братом. Он был красивым юношей, мы все любили его. С тех пор столько воды утекло… Но теперь Нэйпир вернулся, и все наладится.

Я привыкла к оптимизму пастора, и поэтому, сделав на него поправку, не ощутила такой уверенности. Я только один день провела в доме, но уже почувствовала царящую в нем печаль, некую ауру трагедии в прошлом.

— Какое это, наверное, несчастье для его брата.

— Большой ошибкой было… обвинить его. Выгнать из дому. — Пастор покачал головой и погрустнел. Но потом снова просиял: — Однако теперь он вернулся.

— Сколько было Нэйпиру, когда это случилось?

— Около семнадцати, по-моему. Кажется, он моложе брата на два года. И совершенно не похож на Бомона. Тот был блестящим человеком, все его любили. И вот… Да, мальчикам никогда нельзя позволять играть с ружьями. Один шаг до беды. Бедный Нэйпир, я жалел его. Говорил сэру Вильяму, что несправедливо обвинять его, что это к хорошему не приведет. Но он меня не послушал. Он видеть не мог Нэйпира после несчастного случая. Вот Нэйпир и уехал.

— Какая ужасная трагедия! Мне всегда казалось, что когда теряют одного сына, то оставшимся особенно дорожат.

— Сэр Вильям — человек необычный. Он любил Бомона до безумия, а Нэйпир напоминал ему о трагедии.

— Очень, очень странно, — сказала я. А сама не могла оторвать глаз от статуи юноши с руками, сложенными в молитве, и глазами, поднятыми к небесам.

— Я обрадовался, когда услышал, что Нэйпир вернулся. А теперь, когда он женился на Эдит Ковен, вообще все устроится наилучшим образом. Одно время казалось, что сэр Вильям сделает Эдит своей наследницей. Если бы он так поступил, то без протестов бы не обошлось. Он очень любил родителей Эдит и стал ее опекуном. Это было одним из наиболее удачных решений. Эдит станет его наследницей, но через брак с Нэйпиром.

Пастор сиял, словно фея, которая взмахнула волшебной палочкой, — и все проблемы разрешились.

В эту минуту в дверях церкви появилась служанка, сообщившая, что у церковного старосты какое-то срочное дело и он ждет в гостиной. Я сказала пастору, что сама осмотрю церковь, и он ушел.

— Вы легко найдете дорогу к нам домой, миссис Верлен. А миссис Рендолл с удовольствием приготовит что-нибудь подкрепиться, ну а потом вы сможете побеседовать с моим помощником, Джереми Брауном, о его занятиях с девочками.

Оставшись одна, я пошла обратно к статуе в нише, размышляя о юноше, на девятнадцатом году жизни застреленном своим братом. Но гораздо больше я думала о брате, в семнадцать лет изгнанном из дому. Как могли родители так поступить со своим ребенком, пусть даже они любили другого сына гораздо сильнее? Ну нет, виной тому не может быть только несчастный случай.

Я повернулась и пошла на кладбище. Тишина, царившая вокруг, глубоко меня взволновала. Надгробия и памятники окружали меня, и по надписям я поняла, что они стоят тут уже полтора столетия, а некоторые даже дольше. По причине своей древности, они накренились к земле, надписи и имена на некоторых стерло время.

Интересно, здесь ли похоронен этот юноша. Почти наверняка здесь, и я была уверена, что без труда найду его могилу, потому что склеп или мавзолей семьи Стейси наверняка самый пышный.

Я осмотрелась и, действительно, увидела склеп, который был больше остальных. Его окружали кованые решетки, и, увидев фамилию Стейси, я поняла, что это семейный склеп. Мраморные статуи ангелов с приподнятыми мечами стояли по четырем углам, как бы охраняя склеп от непрошеных гостей. Ворота были заперты на висячий замок. Внутри кованой ограды виднелась огромная памятная доска с выбитыми на ней именами и датами рождения и смерти тех, кто здесь похоронен. Последним в списке значилось имя Бомона Стейси.

Уже поворачивая назад, я вспомнила об Изабелле Стейси, матери Бомона и Нэйпира, в комнате которой я играла на фортепьяно. Она тоже умерла, но где же ее имя? Его не было в этом мартирологе. А здесь ли она похоронена?

Я еще раз перечитала список, обошла склеп вокруг; мне казалось, что я вот-вот решу кладбищенскую загадку. Я горела желанием узнать, где же ее похоронили и почему не здесь.