Читаем 20 esperantaj poemoj полностью

kaj tordas mian koron trista sufoka premo (и сжимает моё сердце печальное гнетущее давление: tordiскручивать, выкручивать, выворачивать; искажать, кривить, sufokiдушить; подавлять, заглушать, sufokaдушный, удушливый; давящий, подавляющий):

la homoj min ne konas (люди меня не знают), forgesis min la ŝtonoj (забыли меня камни).


Al la river' mi iras provi (к реке я иду проверить: proviпробовать, пытаться; испытывать, проверять), ĉu pli indulga (больше ли /она/ снисходительна: indulgiщадить, относиться бережно, снисходительно).

Ĝi mian junan korpon formis per naĝo mulda (она моё молодое тело создала формирующим плаванием: formiформировать, образовывать, naĝiплавать, muldiформовать, снимать слепок; вылепливать).

Hezite mi min klinas super la ondspegulo (нерешительно я склоняюсь над зеркалом вод: «волнистым зеркалом, зеркалом волн»: hezitiколебаться, не решаться, ondoволна, speguloзеркало),


sopirserĉante kelkajn el miaj trajtoj knabaj (с тоской ища некоторые из моих мальчишеских черт: sopiroтоска, томление; страстное желание, serĉiискать, trajtoхарактерная черта, особенность, knaboмальчик).

Ve (увы), la surfac' redonas vizaĝon de fremdulo (поверхность отражает лицо чужака: redoniвозвращать, вернуть; воспроизводить, передавать, изображать, fremdaчужой),

l' iaman bildon ŝtelis ondoj kaj jaroj rabaj (прежний образ украли волны и безжалостные: «хищные, грабительские» годы: iamкогда-то, bildoкартина, изображение, образ, rabiграбить, похищать, отнимать, rabaграбительский; хищный).


La spegulo

Sur stratoj or-aŭtunaj, tra vigla svarm' de homoj

mi vagas nostalgie, sencele, kun revemo

en la kvartalo, kie mia malnova memo,

la knabo pale blonda loĝis en oldaj domoj.


Dum suna tag' min hantas revenaj tombfantomoj,

la sojlojn tre konatajn repaŝas mi kun tremo,

kaj tordas mian koron trista sufoka premo:

la homoj min ne konas, forgesis min la ŝtonoj.


Al la river' mi iras provi, ĉu pli indulga.

Ĝi mian junan korpon formis per naĝo mulda.

Hezite mi min klinas super la ondspegulo,


sopirserĉante kelkajn el miaj trajtoj knabaj.

Ve, la surfac' redonas vizaĝon de fremdulo,

l' iaman bildon ŝtelis ondoj kaj jaroj rabaj.


Henri VATRÉ (1908-1998)

Rideto

(Улыбка: ridoсмех)

Ridet' (улыбка), ekfloro de vizaĝo (расцветание лица: floriцвести),

rebrilo de l' aŭror' unua (отблеск первой зари: briloблеск),

subita vibro de senbrua (внезапное покачивание бесшумной: vibriвибрировать, дрожать, колебаться, bruoшум)

lulondo sur trankvila plaĝo (убаюкивающей волны на тихом пляже: luliбаюкать, укачивать, ondoволна, trankvilaспокойный);


surprizo pura (настоящий сюрприз: puraчистый, прозрачный; безукоризненный), amomaĝo (знак любви: amoлюбовь, omaĝoуважение, почтение, признательность; знак уважения, почтения),

tenera fonto mole flua (нежный родник, мягко текущий: molaмягкий, fluiтечь, fluaтекучий),

burĝono de ĉielo blua (зародыш неба голубого: burĝonoпочка; зародыш, зачаток)

en grizo de nebulpejzaĝo (во мгле туманного края: grizaсерый; тусклый, пасмурный, nebuloтуман, pejzaĝoпейзаж, вид, ландшафт; местность, край)!


Petolaj lipoj kaj pupiloj (озорные губы и зрачки),

promesoj por amor-jubiloj (обещания любовных радостей: amoroплотская любовь, любовная страсть, влечение, jubiloликование, торжество),

min logas ne ĉi fola fluto (меня манит не эта шальная флейта: folaбезумный, сумасбродный, эксцентричный),


Перейти на страницу:

Похожие книги

История лингвистических учений. Учебное пособие
История лингвистических учений. Учебное пособие

Книга представляет собой учебное пособие по курсу «История лингвистических учений», входящему в учебную программу филологических факультетов университетов. В ней рассказывается о возникновении знаний о языке у различных народов, о складывании и развитии основных лингвистических традиций: античной и средневековой европейской, индийской, китайской, арабской, японской. Описано превращение европейской традиции в науку о языке, накопление знаний и формирование научных методов в XVI-ХVIII веках. Рассмотрены основные школы и направления языкознания XIX–XX веков, развитие лингвистических исследований в странах Европы, США, Японии и нашей стране.Пособие рассчитано на студентов-филологов, но предназначено также для всех читателей, интересующихся тем, как люди в различные эпохи познавали язык.

Владимир Михайлович Алпатов

Образование и наука / Языкознание, иностранные языки / Языкознание