A moon gate in my wall: собрание стихотворений

Ты ушла, и разве лучше, что же,
где домами спрятан горизонт,
— разве там хоть что-нибудь похоже
на Сиерра-Мадрэ и Клэрмонт?

Может, лучше, я еще не спорю,

может, ты давно забыла всех,
только разве там такие зори
и зарей такой же звонкий смех?

И когда тебя задушит скука

и пойдешь бродить одна в ночи,
что ж? тебя утешит в поле юкка,
белая, как стройный воск свечи?

1928

100. «There was a message from a passing ship…»

There was a message from a passing ship,
a clamor through the darkness, like a whip
that tore my senses, bringing them again
back to the dreamlessness of earthly men.

It was at sunset. And there was no light

aboard that ship. I watched her out of sight,
and as she vanished, I forgot her tone
without regret. I, too, have been alone.

1926

101. «Я в самом темном отдаленьи..»

Блоку

Я в самом темном отдаленьи
в кусочке сердца сохраню
твое слепящее стремленье
и огненную песнь твою.

И день меня пугать не станет,

и ночь не будет так мертва,
когда во тьме твой луч проглянет
и упадут твои слова.

1927

102. The World Stands Out on Either Side. Edna St.Vincent Millay(«Весь мир по сторонам тебя…») [83]

Весь мир по сторонам тебя
не шире, чем душа твоя,
и небо, что над ним видно,
лишь сердцу высотой равно.

Душой раздвинуть можно нам

весь горизонт по сторонам;
и, небо разорвав, сердца
увидеть могут лик Творца.

Но запад и восток прижмут

всех тех, что их не растолкнут,
и тех. кого душа плоска,
упав, раздавят облака.

1926

103. «Ничего совсем не хочется…»

Ничего совсем не хочется,
и как будто сердце спит.
только что-то все пророчится,
где лиловый снег блестит.

Месяц на небе качается,

словно обруч золотой.
Сердцу горько, сердце мается
холодящей пустотой.

То молчит, то снова плачется,

припадая до земли.
Что-то шепчется и прячется
на морозной на пыли.

1927

104. «Закатный город мне шептал секреты…»

Закатный город мне шептал секреты
над белыми садами и забором,
лиловые тянулись силуэты,
и мягкие спускались в окнах шторы.

Я слушала и шла, и было скучно,

не разобрать, чего они хотели,
и почему печально и беззвучно
ложился снег на мокрые панели;

как будто город был чужой и новый —

меня никто не ждал, никто не встретил,
и я не поняла совсем ни слова,
о чем шумел сырой и сонный ветер.

1927

105. «Вы теперь — не вы, а древний сон…» [84]

Вы теперь — не вы, а древний сон,
эхо песни, звон струны далекий,
отголосок призрачных времен,
луч звезды, зашедшей на востоке.

Вы — вода бегущего ручья,

на заре пройденная дорога;
вы — молитва, и она ничья
и зовет невидимого Бога.

Я похороню прошедший век,

я ему прощу его обиду
и на берегу священных рек
возведу до неба пирамиду.

1925