Александр Лукашенко: политический портрет

Однако, кроме экономических причин, пророссийский вектор вне­шней политики Беларуси обусловлен также социокультурными фактора­ми, менталитетом народа, россияцентризмом белорусской общественной мысли и массового сознания. Слабость белорусской национальной идеи, неопределенность национальной самоидентификации и государственного самоопределения создали для этого благоприятные условия. Россияцентризм - это комплекс национальной, государственной, политической непол­ноценности, постколониальный синдром, признак неготовности общества и элиты взять на себя ответственность за собственную судьбу. В начале 1990-х годов, когда многие рассматривали суверенитет как какое-то исто­рическое недоразумение, среди белорусов было широко распространено представление, что без Москвы мы пропали. Сам факт существования ря­дом огромной России в какой-то мере поддерживал ощущение неестест­венности белорусской независимости. В массовом сознании восточный сосед представлялся гигантом, обладающим огромными энергоресурса­ми, оборонным потенциалом, внешнеполитическим весом и потому явля­ющимся фактором стабильности. У белорусов, неуверенных в себе, собст­венной способности самостоятельно выжить, возникало инстинктивное желание прислониться к великой России, Начала формироваться модель зависимого (от Москвы) развития. Ответственность за судьбу Беларуси, ее экономическое состояние, национальную безопасность частично как бы перекладывалась на Россию.

Экономическая и политическая поддержка Москвой созданной в Бе­ларуси социальной модели стала необходимым условием выживания последней. Без дешевых российских энергоресурсов, финансовой подпитки она бы не смогла долго существовать. Политическая и дипломатическая поддержка правящего в Беларуси режима со стороны Кремля позволяет ему игнорировать претензии Запада.

Кроме того, идея единения с Россией долгое время была популярна в белорусском обществе. И после очередной кампании интеграции рейтинг Лукашенко, как правило, повышался, что давало режиму дополнительную легитимацию, помогало контролировать белорусскую номенклатуру и об­щество. Иначе говоря, российская поддержка была одним из важных эле­ментов системы власти Лукашенко.

Следствием этих и других причин, о которых будем вести речь даль­ше, стало гипертрофированное разрастание восточного вектора внешней политики Беларуси. Он стал не просто доминирующим, а временами единственным. Последовательно обрубая все другие направления между­народной ориентации, иные внешнеполитические и внешнеэкономические альтернативы, Лукашенко все теснее привязывал страну к России, складывал все яйца в одно лукошко. В обществе и в среде элиты образовалась атмосфера безальтернативности тесному союзу с Москвой. Возрастающая экономическая и политическая зависимость от Кремля привела к тому, что резко сузилась свобода маневра белорусского руководства, любой чих в Москве откликается громким кашлем в Минске.

Сам Лукашенко назвал такую политику «дикий крен на Восток». В январе 2007 года после нефтегазовой войны белорусский лидер утверж­дал: «Мы допустили в практической реализации своей внешней политики ошибку - мы «летели» на одном «крыле».

Экономические отношения

С самого начала политики интеграции белорусско-российские хо­зяйственные связи не являются взаимовыгодными отношениями двух экономических партнеров, а служат как бы дополнением и приложением к политическим отношениям, подчинены им. Здесь политика первична, экономика вторична.

Только в такой атмосфере возможны разные экзотические предложе­ния на тему белорусско-российских экономических отношений, которые в своем стиле периодически выдвигает Лукашенко. Вот он выступает в Госдуме 27 октября 1999 года и говорит, что в СССР Беларусь давала в союзный бюджет $3 миллиарда: «Давайте восстановим, задействуем этот потенциал (я говорил вашему руководству), и возьмите 2 миллиарда 500 миллионов в течение трех-пяти лет, а у нас останется 500 миллионов».

А вот еще одна оригинальная идея: «Я все время убеждаю российское правительство не организовывать у себя альтернативные производства... Зачем России тратить огромные средства на создание своего производства, когда мы можем полностью обеспечить ее колесными тракторами?».

Как политик с большими претензиями, Лукашенко все время преуве­личивает роль Беларуси в белорусско-российском союзе, в том числе эко­номический потенциал своей страны. Он уверяет, что «белорусский рубль сильнее, чем российский», обещает жителям Калининградской области, что если Беларусь прорубит окно к Балтийскому морю, то благосостояние жителей этой российской территории поднимется в 5-10 раз.