Александр Лукашенко: политический портрет

Однако приверженцы данной точки зрения не учитывают тот факт, что ЦИК - орган коллективный, где решения принимались большинс­твом голосов. Команда Лукашенко очень активно «работала» с депу­татами, членами Конституционного суда. Нет оснований сомневаться, что представители президента использовали весь арсенал запугиванияи в отношении членов ЦИК. Ведь после референдума 10 из 18 членов того же Центризбиркома утвердили его итоги. Поэтому в случае иного поведения В. Гончара ситуация, вероятнее всего, развивалась бы следующим образом. После референдума председатель ЦИК проводит засе­дание своей комиссии, приводит многочисленные примеры нарушения закона и предлагает не признавать итоги голосования. Но большинство членов этого органа, поддавшись жесткому давлению команды пре­зидента, голосует вопреки мнению своего руководителя за то, чтобы результаты референдума утвердить. И по закону председатель должен подписать документ, принятый большинством, независимо от того, со­гласен ли он с ним. Для В. Гончара это была бы ловушка, из которой не было бы выхода в рамках закона.

15 ноября Конституционный суд признает указ президента о сме­щении председателя ЦИК неконституционным, но его уже никто не слу­шает. Президиум Верховного Совета выступает с обращением, в кото­ром констатирует, что под видом проведения референдума идет захват власти. Началась война на политическое уничтожение противника.

Верховный Совет использует свое последнее оружие: предпринима­ет попытку импичмента президента. Для инициирования этой процеду­ры было необходимо собрать подписи не менее 70 депутатов. 18 ноября в Конституционный суд поступает обращение, под которым было свыше 70 депутатских подписей (называют разные цифры - от 73 до 76). 19 ноября Конституционный суд принимает дело к рассмотрению, которое должно было состояться 22 ноября. Ни у кого из юристов его исход не вызывал сомнения. Лукашенко столько уж раз нарушал Конституцию, что основа­ний для его смещения с должности было более чем достаточно.

Однако в этот критический момент команде Лукашенко удалось «сло­мать» председателя Конституционного суда Валерия Тихиню. Существует несколько версий о том, какую у него нашли ахиллесову пяту. Во всяком случае, все поведение главы КС свидетельствовало о том, что он всячески тормозил драматическую для Лукашенко развязку этого дела.

Получив обращение депутатов об импичменте, В. Тихиня зачем-то два раза ходил в Администрацию президента. Там же оказался список парламентариев, поставивших свои подписи под этим документом, хотя была договоренность, что он не будет подлежать огласке. Это дало воз­можность команде Лукашенко организовать массированную атаку против подписантов.

Исход политической борьбы во многом зависел от позиции Рос­сии - Москву считали главным арбитром, к ней апеллировали обе кон­фликтующие стороны. С. Шарецкий, ссылаясь на тогдашнего спикера Совета Федерации РФ Е. Строева, вспоминал, что целый месяц перед референдумом Лукашенко звонил президенту Б. Ельцину и премьеру В. Черномырдину и повторял: если вы меня не поддержите, то к власти придут националисты, и Беларусь тут же развернется на Запад. Нака­нуне референдума он сам приезжает в Москву, 13 ноября выступает в Госдуме и взывает о помощи, пугает Россию НАТО и заверяет в союз­нической верности.

А российское руководство долго колебалось, никак не могло оп­ределиться, чью сторону поддержать. С одной стороны, оно деклариро­вало приверженность принципам демократии и права. А действия Лу­кашенко вопиющим образом им противоречили. Поэтому российские СМИ в основном критически оценивали позицию президента Беларуси.

С другой стороны, с началом интеграционной кампании белорусский руководитель стал для российского общества ее символом. Очень точно эту позицию выразил В. Жириновский: «Лукашенко наиболее пророссийский лидер в Беларуси, более пророссийского мы не найдем, поэто­му его нам и надо поддерживать».

По утверждению С. Шарецкого, в момент обсуждения вопроса об импичменте президенту ему позвонил Б. Ельцин и сказал: «Лукашен­ко не трогать». Когда конфронтация достигла кульминации и грозила перерасти в силовую, Москва решила действовать. 21 ноября в Минск прилетают глава правительства России В. Черномырдин, спикер Совета Федерации Е. Строев и спикер Государственной Думы РФ Г. Селезнев с целью найти компромисс и мирный выход из кризиса. Всю ночь в резиденции белорусского президента шли переговоры между конф­ликтующими сторонами при посредничестве российских «арбитров».