Александр Лукашенко: политический портрет

22 ноября в 6.30 утра было подписано Соглашение «Об общественно- политической ситуации и конституционной реформе в Республике Бе­ларусь». Документ подписали президент А. Лукашенко, Председатель Верховного Совета С. Шарецкий, и один пункт завизировал председа­тель Конституционного суда В. Тихиня. В. Черномырдин заявил, что Россия будет гарантом этого Соглашения. Документ предусматривал, что референдум по проектам Консти­туции будет консультативным, как и предусмотрено решением Конс­титуционного суда. Президент отменяет свои два указа, касающиеся характера референдума. Верховный Совет отзывает свое предложение об импичменте президента, а Конституционный суд прекращает произ­водство по этому делу.

Для принятия Конституции создавалось Конституционное собра­ние, которое должно было утвердить Основной Закон в течение трех месяцев. 50 человек его состава назначались президентом, а другие 50 - Верховным Советом, причем от каждой фракции пропорционально их численности. Решения должны были приниматься большинством го­лосов. За основу документа брался тот проект, который получал боль­шинство на референдуме.

При анализе этого документа сразу же обращало на себя внимание то, что он не основывался на действовавшей Конституции, был не пра­вовым, а политическим. Создание Конституционного собрания, полно­мочного принимать новый Основной Закон, было антиконституцион­ным актом. С. Шарецкий как руководитель коллективного органа не имел права подписывать Соглашение без соответствующего решения парламента.

То же самое можно сказать и о председателе Конституционного суда В. Тихине. Мало того, что он тоже был руководителем коллектив­ного органа, но, завизировав решение о прекращении производства по делу о нарушении президентом Конституции, глава КС совершил антизаконное действие и тем самым поставил под сомнение право руководи­мого им суда оценивать конституционность действий других властных институтов.

Если же говорить о практическом содержании Соглашения, то оно было больше выгодно Лукашенко. В Конституционном собрании он имел бы гарантированное большинство. Кроме 50 своих представите­лей, в союз с ним вступили бы и депутаты самой многочисленной в пар­ламенте пропрезидентской фракции «Согласие». Ведь Верховный Со­вет должен был выдвигать своих представителей в этот орган от каждой фракции пропорционально их численности. Поэтому глава государства мог через Конституционное собрание провести любые необходимые ему изменения в Основном Законе.

Единственный смысл для Верховного Совета в этом Соглашении - это выигрыш во времени. Конституционные изменения оттягивались не менее чем на четыре месяца. За это время могли поменяться обществен­ные настроения, снова, как весной 1996 года, молодежь могла выйти на улицы и т. д.

Однако последующее развитие событий показало, что в случае не­обходимости Лукашенко способен разыгрывать и тонкие многоходовые комбинации. В тот же день он, в соответствии с принятыми в Соглаше­нии обязательствами, отменил два своих антиконституционных указа, касающихся характера референдума.

Однако в Верховном Совете с ратификацией Соглашения возник­ли проблемы. Дебаты длились около 12 часов. Часть оппозиционных депутатов стали критиковать С. Шарецкого за нарушение Конституции и компромисс в пользу Лукашенко.

Президент лично приехал в парламент и призвал депутатов под­держать Соглашение. Но самым неожиданным оказалось поведение членов пропрезидентской фракции «Согласие». Большинство из них либо проголосовали против Соглашения, либо воздержались, либо не участвовали в голосовании. Против проголосовали такие наиболее пре­данные тогда Лукашенко люди, как В. Коноплев, И. Пашкевич, Ю. Кулаковский, Е. Миколуцкий, А. Шпилевский и др. Если в начале дис­куссии в парламенте у кого-то еще были сомнения в отношении того, кто срывает компромисс, то они исчезли после одного эпизода, случив­шегося в конце того исторического заседания Верховного Совета. Тот же В. Коноплев, официальный лидер фракции «Согласие», вышел на трибуну для выступления, и в это время у него зазвонил мобильный телефон. После короткого разговора он от имени Лукашенко призвал всех сторонников президента не голосовать за этот документ. В итоге ратификация Соглашения была сорвана.

Логика поведения Лукашенко была вполне понятна. Вся конст­рукция с Конституционным собранием была ему не нужна. Хотя она практически и обеспечивала ему благоприятный конечный исход, но затягивала процесс, сохраняла статус-кво на четыре месяца. А ему не терпелось решить все одним махом и отпраздновать полную победу. Тем более что до референдума оставалось два дня. Он был уверен в положительном для себя результате. Социологические опросы показы­вали, что большинство населения поддерживает его предложения. А не­достающие голоса должна была обеспечить президентская вертикаль, которую он, по его мнению, контролировал. Поэтому в предвкушении совсем близкого триумфа оттягивать его на несколько месяцев было совершенно невыносимо.