Александр Лукашенко: политический портрет

Зачем же президент тогда подписал это Соглашение? Во-первых, к компромиссу настойчиво подталкивали приехавшие в Минск российс­кие руководители, игнорировать позицию которых он в той ситуации не мог. Во-вторых, таким образом Лукашенко предотвращал импичмент и выигрывал время.

Поэтому президент и предпринял такую политическую игру: под­писал компромиссный документ, выполнил взятые на себя обязательс­тва, а затем руками своих сторонников сорвал его ратификацию в парламенте.

Слушание дела об импичменте президента в Конституционном суде было назначено на 22 ноября. Но, как известно, утром того дня предсе­датель КС В. Тихиня подписал пункт Соглашения о прекращении произ­водства по этому делу. Хотя официальное письмо от спикера парламента об отзыве предложения депутатов Верховного Совета об импичменте поступило только к концу рабочего дня, глава Конституционного суда отказался рассматривать этот вопрос, затянул его рассмотрение.

23 ноября Лукашенко выступил по телевидению и заявил, что Вер­ховный Совет не выполнил взятые на себя обязательства, не утвердил компромиссное Соглашение. Поэтому и президент взял назад свои обя­зательства, вытекающие из этого документа, и объявил, что референ­дум по вопросам Конституции будет носить не рекомендательный, а обязательный характер.

В тот же день Председатель Верховного Совета С. Шарецкий офи­циально просит Конституционный суд возобновить прерванную про­цедуру импичмента президента. Однако за время этой паузы команда президента оказывала жесткое давление на депутатов, подписавших обращение в КС. Увольняли с работы их родственников, грозили разо­рить, посадить в тюрьму и др. В результате к тому моменту несколько парламентариев отозвали свои подписи, и их оказалось меньше 70, тре­буемых по Конституции для начала производства по делу об отреше­нии президента от власти. В законодательстве такая ситуация не была прописана. В Конституционном суде возникли разногласия. Одни су­дьи считали, что, поскольку первоначально поступивший в КС доку­мент был подписан необходимым количеством депутатов, то суд имеет полное право начинать процедуру импичмента, невзирая на то, что поз­же кто-то из депутатов передумал. Тем более что заявления об отзыве подписей не были надлежащим образом оформлены, поскольку глава Верховного Совета С. Шарецкий отказался их удостоверять.

Другие члены суда считали иначе. В результате 23 ноября Консти­туционный суд не смог принять никакого решения и перенес слушания по этому делу на 26 ноября, т. е. после референдума.Срыв соглашения означал и провал миротворческой миссии рос­сийской делегации. Любопытно, что премьер РФ В. Черномырдин в телевизионном комментарии в первую очередь обвинил в этом Верхов­ный Совет, но часть вины возложил и на Лукашенко.

За несколько дней до референдума значительная часть правящей эли­ты выжидала исхода политической борьбы. Колебались многие руководи­тели вертикали. Большинство членов правительства были готовы подать в отставку в знак протеста против нарушения Лукашенко Конституции. И только слабость и нерешительность оппозиции вынудили чиновников работать в пользу президента. Основная масса номенклатуры поддержа­ла Лукашенко на референдуме. Трудно однозначно определить, в какой степени эта поддержка была вынужденной, а в какой - добровольной. В любом случае без поддержки номенклатуры Лукашенко не выиграл бы референдум. В отставку подали лишь премьер-министр Михаил Чигирь, министр труда Александр Соснов и заместитель министра иностранных дел Андрей Санников.

Драматизм этих дней и часов ощущается в позднейших воспомина­ниях Лукашенко: «А враги толкали меня к этой стрельбе. Ночью, перед ре­ферендумом, который продлевал мои полномочия, противники собрались в Конституционном суде принимать против меня решение. Мои сторонни­ки с оружием приходят ко мне: «Александр Григорьевич, решайтесь, надо это осиное гнездо разогнать. Если они примут решение в Конституцион­ном суде, неизвестно, пойдут ли за вами силовики». Я говорю: «Нет, они не примут это решение. А если мы пойдем с оружием их разгонять, это будет повод нас упрекнуть. Будем надеяться, что все обойдется». Утром референдум, мы сидим ночью в моем кабинете, друзья с пистолетами, и ждем. Я до сих пор над ними посмеиваюсь, над их пистолетами».

Процесс голосования