Алька. Кандидатский минимум

Следующим порученным нам делом стало укрепление заглушки в какой-то трубе и бетонирование то ли входа, то ли выхода из неё. Нас повели к этой трубе по территории комбината как раз через загазованную зону. Сопровождающий нас, подходя к зоне, глянул, что большинство из нас без противогазов, порадовал нас:

– Когда ветер есть, её раздувает, но сегодня видишь, как натащило.

Мы видели – метрах в двадцати впереди в проходе между цехами стояла на уровне их крыш маревая желтовато-белёсая мгла.

– Она не больше, чем метров сто, бывает двести, но это редко. У кого противогазы – шланги в рот и втягивайте воздух, там моторчика нет. Выдыхайте носом – не путайте. Кто опасается, идите налево, потом прямо, на перекрёстке направо до конца корпуса, там направо до перекрёстка. Там встретимся, а если нас не будет, сворачивайте налево – и бодрым шагом – догоните, мы спешить не будем.

У нас в группе была барышня Валя, работала машинисткой на нашей кафедре. Она и пара студентов пошли в обход, у кого были противогазы – сунули шланги в рот и зашагали за сопровождающим, а мы переглянулись и ломанулись в эту мглу. Кто-то побежал, я сделал десять глубоких вдохов, как перед нырянием в глубину и пошёл быстрыми шагами, считая их. Мгла была не беспросветной, видимость метров на пять имелась. На сто двадцатом шаге я сдох и глотнул немного воздуха. Шагов через двадцать-тридцать туман остался сзади, а меня пробил такой кашель, что я думал, что начну выплёвывать лёгкие, – то был привет от одной аспирантки. Обошлось, отдышался. Но все дни, что мы были на «Норникеле», даже малейший намёк на эту газовую смесь вызывал у меня дикие приступы кашля.

Поначалу двигались прямо, потом поплутали немного и в итоге где-то на окраине комбината подошли к какой-то трубе диаметром метра два с лишком, тянущейся со стороны завода. Мы проникли в эту трубу и дошли почти до самого конца, где увидели деревянный щит – заглушку. Сквозь щели был виден какой-то карьер или большая яма. Тут сопровождающий нам объявил:

– Снаружи будем бетонировать, надо укрепить заглушку так, чтобы она держала давление бетона.

– А к чему крепить-то? Труба гладкая, пришпандорить бы кусочки уголка или арматуры.

– Времени нет, придумайте, как сделать без уголков. Пойдём, покажу, где брус, доски, рубероид и инструмент лежат.

Думать не пришлось – идея пришла сразу, да и, наверно, других вариантов не было – в полутора метрах от заглушки закрепили, расклинив их в трубе маленькими клиньями, три бруса, развернув их градусов по шестьдесят друг к другу. В каждый брус установили в распор со щитом по несколько досок, попробовали раскачать – всё держалось намертво.

В субботу наш бригадир договорился с нашим куратором, и нас пустили попариться-помыться в бане одного из небольших цехов – сауна, горячая вода, бассейн, бильярд – сколько счастья.

В воскресенье решили пойти попить пивка, оделись по гражданке, купили в ближайшем продуктовом две трёхлитровых банки самого дешёвого сока и безжалостно вылили на газон – имели информацию, что пиво в пивной отпускали только в принесённую тару. Отправились в заведение, используя в качестве навигатора язык, тот самый, который, как известно, кого-то довёл до Киева. Ну, нам-то надо было поближе, и минут через сорок мы стояли в длиннейшей очереди в пивную, располагающуюся в здании котельной, отчего, видно, в народе сие заведение и именовалось «Под трубой». Было нас пятеро: Валерка Стратьев, я, пара пацанов из МВТУ и ещё один парень, попавший в строяк по знакомству. Дожидаясь своей очереди, узнали много для себя нового из истории города и комбината и о том, что пиво в пивной «Под трубой» – лучшее в союзе.

Буфетчица была женщина с понятием, увидев, что банки не мытые, сполоснула их без всяких просьб с нашей стороны и стала наполнять. Наливание пива она осуществляла весьма эффективным и очень эффектным способом, который я нигде больше не видел, – ставила банку на стол и открывала пивной кран на полную, струя била в дно, и через несколько секунд из банки лезла пена, какую она счерпывала чайной ложкой в широкогорлую склянку, которую держала в левой руке вплотную к наливаемой банке под углом. Счерпывала она пену вращательными движениями правой руки, в которой она держала столовую ложку, причём вращала она руку с сумасшедшей скоростью. Пена в склянке оседала на дно, превращаясь в пиво, которое выливалось в тару клиента. Метод её, внешне странный, позволял не дожидаться отстоя пены – заполнение тары происходило моментально, и очередь двигалась очень быстро.

Пиво в самом деле было весьма приличным.