Алхимик и королевский ингредиент

– Извини, – сказала королева, приподнимаясь на локтях. – Мы задержались.

Сейн не пошевелился, лишь дрогнули тени под его глазами, и тогда она заметила, как он побледнел, догадалась, насколько он за нее испугался на самом деле.

Марго повернулась на бок, пряча легкую улыбку, и они оба уставились на лежащую рядом охотницу. Кили с шумом набрала воздуха в грудь и резко села.

– Как она? – спросил Сейн.

– Сам посмотри.

Охотница широко улыбнулась и кинулась обнимать алхимика с королевой одновременно, повалив обоих. Затявкала лиса, намереваясь присоединиться к общей куче. Ничего не понимающий Сейн запутался в собственном балахоне, а Кили уже вскочила и побежала к дубу, где ее ждал зеленоглазый юноша с растрепанными волосами. Желуди сыпались им под ноги с ветвей.

– Не может быть, – хрипло сказал алхимик, проследив за охотницей взглядом. – Что ты сделала?

– Хочется верить, что убедила существо на десяток веков старше себя самой. Но, думаю, просто утомила его разговорами.

Сейн неожиданно рассмеялся:

– Все еще невозможно! Бес и человек… как в сказке!

– Да, – кивнула Марго, опираясь на его руку, чтобы встать. – Пусть хоть у кого-то будет сказка.

Большие Озера

Кили с Беваном вывели из лесных дебрей, показали путь к Большим Озерам. Огненный лисий хвост еще какое-то время мелькал между деревьями, провожая старых друзей, но с каждым разом все реже и все дальше. А после и вовсе исчез.

В Талик алхимик с королевой добрались, сплошь искусанные злющими комарами, с черствыми крошками на дне заплечного мешка. Припасы, выданные Сордусом в дорогу, растягивали как могли, объедая встречные кусты дикой малины или выискивая белые грибные бока в росистых низинах, но еды все равно хватило впритык.

Первым делом в поселении Сейн выменял несколько тугих пучков дым-травы, предусмотрительно купленных еще в порту Рифстелла, на увесистый кошель цветных стеклянных бусин, которые были здесь в ходу не хуже монет. На постой путники устроились в «Гостевой очаг» – так называлась круглая деревянная постройка, походившая на гигантский ржаной каравай. Сейн заказал у хозяина самый большой и самый жирный окорок, какой тот только сумеет найти. Под снисходительными взглядами – а кабаньей ноги, что им принесли, хватило бы накормить четверых голодных северян, – они с королевой принялись за еду и не проронили ни слова, пока на блюде не остались одни лишь кости. Чуть затуманенный сытостью взгляд ловил уважительные кивки окружающих. Холодный эль и горячее дыхание очага довершили начатое, восполнив большую часть растраченных за последние полторы недели сил.

Некогда скромная рыбацкая деревушка Талик с открытием торгового пути к Верхнему Серпу за каких-то пятнадцать лет разрослась до небольшого городка. Силингов влекли сюда богатый рыбный и пушной промысел, рощи редкого костяного граба и щедрые залежи самоцветов, сокрытые в горах неподалеку. Дело эрла Танкреда продолжало жить.

Купцы и мастера, пользуясь гостеприимством клана Щуки – а гостеприимство растет на выгоде, как хлебное тесто на закваске, – открывали в Талике свои лавки, некоторые даже перебрались сюда жить с семьями. Отыскать хорошего ювелира Сейну не составило труда. Все были хорошими – ничто не ценилось на землях Калерау так, как на совесть сделанная работа, неумехи и лодыри здесь попросту не приживались. Мастер выслушал пожелания алхимика, удовлетворенно хмыкнул, глянув на подробную рунную схему, забрал амулет Гарвануса и пообещал, что сделает все в лучшем виде. Оставалось подождать несколько дней.

Груженые баржи уходили в Опожье почти каждое утро, и можно было никуда не спешить. Марго не поторапливала, видела, что амулет не выходит у алхимика из головы с тех самых пор, как попал ему в руки. Она даже не стала допытываться, что он затеял. Сам расскажет в нужный час, теперь она в это верила.

Они много разговаривали. Казалось, даже больше, чем за все два месяца совместного пути. Цель была близка, и на какое-то время они позволили себе совсем о ней не думать, не просчитывать свой следующий шаг, не гадать, какое очередное испытание поджидает за поворотом. Поддаться лености так кстати выпавшей передышки.

Они говорили о простом и приземленном, о всякой ерунде, избегая губительных тем, как хороший пловец избегает холодного течения на глубине. Никаких бывших преподавателей и мужей, мутантов и бесов, колдунов и жрецов. Никаких смертей.

Марго все чаще возвращалась мыслями в детство, доставала, как из ларца, бережно хранимые воспоминания, с нежностью сдувала пыль. Запах домашней библиотеки, звуки лютни, теплый нос Овсянки – в первый же день обычно спокойная лошадка сбросила девочку со спины, и неудавшаяся наездница еще год боялась заходить в стойло, пока отец не пригрозил привязать ее к седлу. Но стоило побороть свой страх и чему-то научиться, как от Овсянки будущую королеву было не оттащить.