Алхимик и королевский ингредиент

– Так что за напасть у вас такая? – спросил он громко. – Рассказывайте уже.

– А тебе чего за дело? – отозвался гнилозубый.

– Кончай строить! – осадил его рыжий дядька рядом. – Вишь, у человека балахон, мож, он чародей какой? Ты чародей, мил человек?

– Не чародей, – ответил Сейн, промакивая подливу хлебной коркой. – Но тоже кое-чего умею.

– Так вот, значит, – начал рыжий, – повадился в городе нашем сучий сын какой-то баб лупцевать. Выскочит из темноты, подол задерет и ка-ак приложит пятерней! Что тем кнутом. Крику стоит…

– Ну а стража почему его не выловит? – спросила Марго – Это же ужасно!

– А что стража? – фыркнула разносчица. – Они только пиво жрать горазды.

– Да ловят его, – махнул рукой рыжий. – И стража ловит, и мужики наши ловят. Шустрый, гад! Сделает дело – и как сквозь землю! А тем временем отлупцованных все больше, на десятки счет.

– Сотня, не меньше! – вставил трактирщик.

– Может, и так, – кивнул рыжий. – Но вона как интересно выходит: и молодух охаживает, и бабами постарше не брезгует, ему все едино.

Разносчица уперла руки в боки:

– А что, коли постарше баба, то и брезговать ей теперь?

Пряча улыбку, Марго сделала вид, что дует на отвар.

– А я как думаю… – Гнилозубый пошкрябал щетину. – Бабы теперь сами по ночным подворотням шарятся. Кому любая рука под подолом в радость.

Лицо разносчицы перекосило от отвращения:

– Рот сгнил, и мозги гниют!

Скрипнула дверь. В харчевню вошел высокий мужчина с легкой сединой на висках, его встретили уважительными кивками. Гость уселся подле Сейна, разносчица мигом поставила на стол миску каши с мясом и полную кружку. Оплаты не взяла.

Мужчина неторопливо жевал.

– Алхимик? – спросил он вполголоса, не поднимая покрасневших глаз.

– Как догадался, лекарь?

– Клеймо на сумке. В этих краях такие не ставят, но и я немало повидал. А ты?

– По запаху.

На уставшем лице мелькнула улыбка:

– Извини, вторую ночь на ногах. Слышал о нашем шлепальщике?

Сейн кивнул:

– Навредил кому?

– Это как посмотреть. Сам даже синяков не оставляет, пугает больше. Но мужикам не нравится, когда их жен лапают, оно и понятно. Кому понравилось бы? Вот они и ищут виноватых за каждым углом, избивают бродяг, блаженных и всякого, кто косо посмотрит на их женщину. Вчера мне принесли юношу, живого места нет.

Рыжий ковырял ногтем край столешницы, не поднимая головы. Сейну захотелось уйти. Ему не нравилось, куда ведет разговор, не нравилось, как лекари обычно относятся к алхимии. Однако он зачем-то спросил:

– Помощь нужна?

– Возможно, – помедлив, ответил лекарь.

– Не, ну а чё, мужики обознались, со всяким бывает, – подал голос гнилозубый. – Бабы сами громче всех визжат. Теперь уже и не приголубить их, сразу обвинять лезут. Ты вот вроде умный, эскулап, а сам ничего дельного не предложил.

Лекарь покачал головой:

– Не калечить всех подряд, вот мое предложение. Не взять вам его силой. Видел я мельком одно нападение: не может человек так быстро двигаться. Все жертвы говорят одно: шлепальщик исчезает, прежде чем его успевают хотя бы рассмотреть. Бес какой-то…

– Может, и бес. Суккуб, – предположил алхимик и под настороженными взглядами пояснил: – Суккуб, один из тех бесов, которых можно призвать в наш мир. Пакостит, если ему не удается вернуться. Он питается похотью, но в целом безобиден и не станет принуждать кого-то к ласке. Отвергнутый суккуб может тянуть силу… скажем, неудовлетворенных желаний… всего одним касанием…

Рыжебородый разинул рот:

– И как изловить эту погань?

– Сначала следует выяснить, почему призыв прошел не так…

– Ты давай не мямли! – вклинился гнилозубый. – Прямо говори.

– Суккубы любят любовные утехи и сладкое. Намажь жопу медом и лови на живца! – огрызнулся алхимик. – Хватай, пока будет пальцы облизывать.

Лекарь вытер губы и встал.

– А ты шутник. Здесь остановился? Я сейчас снова в лечебницу, но позже загляну. Посмотрим, чего в твоей сумке может быть полезного. Бейтс.

Сейн пожал крепкую ладонь.

* * *

Едва алхимик узнал, что в городе есть храм Защитника, тотчас отправился туда. В небольшом книжном шкафу жреца нашлись только общий перевод священных Свитков да потертый молитвенник. Сейн полдня провел над пожелтевшими страницами, но не выяснил ничего нового.

В последние дни его мысли занимал амулет Гарвануса. Он подолгу мог разглядывать медальон, стараясь не касаться золотых колец. Золото отлично держит чары, стальная цепь символизирует простоту, но в то же время и твердость владельца, а платина… Еще пару веков назад считалось, что ее нельзя расплавить. Корпариканские алхимики, которые впервые ее обнаружили, назвали слишком тяжелый, слишком плотный металл бесполезным. Но жрецы нашли ему применение, научившись зачаровывать. И все же выбор материала казался странным. Этого Сейн пока не мог объяснить.

Он внимательно переписал руны с внутренней стороны колец на бумажку. За угловатыми, грубыми знаками скрывалось самое интересное.