Читаем Андрей Соболь: творческая биография полностью

28. В рассказе «Ростом не вышел» это Блошка, который учит Петьку «дурачком прикидываться»: «…грохнулся он на пол, глаза закатил, волчком завертелся и давай выкрикивать: „Папенька-маменька… Никола Чудотворец. Курлы-мурлы… Ай-ай! Папенька-маменька. Мурлы-курлы, мурлы-курлы. Ой-ой!“» (Соболь А. Собр. соч. В 4 т. Т.1. — м.,1927. — С.225). В рассказе «Мендель-Иван» — Макарчик, который все читал Евангелие, ползал на коленях перед сокамерниками и все просил: «Не могу глядеть на свет Божий… Гляжу и кровь вижу. Гляжу и могилы вижу… Братец, спаси меня, вырви глаза мои» (Соболь А. Рассказы. — М.,1915. — С.103), а потом, когда перестали конвойные обращать внимание на его припадки, сделал подкоп и бежал. У этого героя в автобиографической повести «На каторжном пути» находится реальный прототип — белорус Макарчик, который «читал евангелие днем, читал ночью. Как-то поутру вышел на прогулку и перед первым попавшимся встал на колени: — Братец, спаси меня. Гляжу и кровь вижу; спаси меня, вырви глаза мои!» (Соболь А. На каторжном пути. — М., 1924. — С.30–31).

29. Этот прием рассматривает Н.Ф.Федюкова на материале рассказов Л. Андреева: «Общество порочно — своими пороками наделяет оно и человека. В жизнь человека, „не обремененного“ любовью к людям, иногда вторгается что-то неожиданное, случайное, прекрасное, о котором он не помнил, забыл, не придавал особого значения или вовсе не знал. И это прекрасное рождает робкую надежду, удивление, нежность, желание прикоснуться к чуду красоты». Подробнее см. Федюкова Н. Ф. Концепция человека в русской литературе начала ХХ века. — Мн.,1982. — С.110.

30. Уваров М. С. Архитектоника исповедального слова. — С. Пб., 1998. — С.37.

31. Мущенко Е. Г., Скобелев В. П., Кройчик Л. Е. Поэтика сказа. — Воронеж, 1978. — С.150.

32. Уваров М. С. Архитектоника исповедального слова. — С. Пб., 1998. — С.37.

Глава 1.3

1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. — М.,1986. — С.10.

2. Штейнман З. Человек из паноптикума. //Соболь А. Собр. соч. В 4 т. Т.1. — М.-Л.,1927. — С.9; Горбов Д. Дневник обнаженного сердца // Красная новь. — № 8. — 1926. — С.199; ШершерС. Поэтика отчаяния // Russian literature XLV–IV — 15/05/99 — С.497

3. Соболь А. Писатели о себе // Новая русская книга. — Берлин,1922. — № 6. — С38.

4. Приведем для примера некоторые заголовки статей об А. Соболе: Иль П. «Прохожий человек», Соболев Ю. «Человек прохожий», Радек К. «Бездомные люди» или шутливое прозвище писателя, закрепившееся за ним на «Никитинских субботниках», — «захожий прохожий» (См. Фельдман Д. М. Салон-предприятие: «Никитинские субботники» в контексте литературного процесса 1920–1930х гг… — М.,1998. — С.90).

5. Соболь А. Записки каторжанина. — М.-Л. — 1926. — С.8.

6. Соболь А. Мои сумасшедшие // Соболь А. Рассказы. — М.,1915. — С.7.

7. Соболь А. Писатели о себе // Новая русская книга. — Берлин,1922. — № 6. — С.38.

8. Там же. — С.40.

9. Шершер С. Поэтика отчаяния // Russian literature XLV–IV/ — 15.05.1999. — С.491.

10. Шестов Л. Апофеоз беспочвенности. — М., 1995. — С.187.

11. Там же. — С.207.

Глава 2.1

1. Соболь А. Косноязычное. Статья (о совет. литературе). ИМЛИ. Ф.180. Оп.1, Ед. хр.8.

2. Осоргин М. Трагедия писателя. РГАЛИ. Ф.2482 Союз русских писателей и журналистов в Югославии. Оп.1. Ед. хр.81.

3. Костырко В. Эсер с чувством прекрасного // www.vesti.ru/2001/05/24/990708419/html

4. Горбов Д. Дневник обнаженного сердца.// Красная новь. — № 8. — 1926. — С.198.

5. Соболь А. Предсмертное письмо, адресованное Ю. Соболеву, В. Лидину и Н. Ашукину. РГАЛИ. Ф.860. Оп.1. Ед. хр.524. Л.7–8.

6. Ашукин Н. Заметки о виденном и слышанном.// НЛО. — № 32. — 1998. — С.193

7. Соболь А. Андрей Соболь. Писатели о себе.// Новая русская книга. — Берлин. — 1922. — № 6. — С.39.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дракула
Дракула

Настоящее издание является попыткой воссоздания сложного и противоречивого портрета валашского правителя Влада Басараба, овеянный мрачной славой образ которого был положен ирландским писателем Брэмом Стокером в основу его знаменитого «Дракулы» (1897). Именно этим соображением продиктован состав книги, включающий в себя, наряду с новым переводом романа, не вошедшую в канонический текст главу «Гость Дракулы», а также письменные свидетельства двух современников патологически жестокого валашского господаря: анонимного русского автора (предположительно влиятельного царского дипломата Ф. Курицына) и австрийского миннезингера М. Бехайма.Серьезный научный аппарат — статьи известных отечественных филологов, обстоятельные примечания и фрагменты фундаментального труда Р. Флореску и Р. Макнелли «В поисках Дракулы» — выгодно отличает этот оригинальный историко-литературный проект от сугубо коммерческих изданий. Редакция полагает, что российский читатель по достоинству оценит новый, выполненный доктором филологических наук Т. Красавченко перевод легендарного произведения, которое сам автор, близкий к кругу ордена Золотая Заря, отнюдь не считал классическим «романом ужасов» — скорее сложной системой оккультных символов, таящих сокровенный смысл истории о зловещем вампире.

Брэм Стокер , Владимир Львович Гопман , Михаил Павлович Одесский , Михаэль Бехайм , Фотина Морозова

Фантастика / Ужасы и мистика / Литературоведение
Поэтика Достоевского
Поэтика Достоевского

«Мы считаем Достоевского одним из величайших новаторов в области художественной формы. Он создал, по нашему убеждению, совершенно новый тип художественного мышления, который мы условно назвали полифоническим. Этот тип художественного мышления нашел свое выражение в романах Достоевского, но его значение выходит за пределы только романного творчества и касается некоторых основных принципов европейской эстетики. Достоевский создал как бы новую художественную модель мира, в которой многие из основных моментов старой художественной формы подверглись коренному преобразованию. Задача предлагаемой работы и заключается в том, чтобы путем теоретико-литературного анализа раскрыть это принципиальное новаторство Достоевского. В обширной литературе о Достоевском основные особенности его поэтики не могли, конечно, остаться незамеченными (в первой главе этой работы дается обзор наиболее существенных высказываний по этому вопросу), но их принципиальная новизна и их органическое единство в целом художественного мира Достоевского раскрыты и освещены еще далеко недостаточно. Литература о Достоевском была по преимуществу посвящена идеологической проблематике его творчества. Преходящая острота этой проблематики заслоняла более глубинные и устойчивые структурные моменты его художественного видения. Часто почти вовсе забывали, что Достоевский прежде всего художник (правда, особого типа), а не философ и не публицист.Специальное изучение поэтики Достоевского остается актуальной задачей литературоведения».Михаил БахтинВ формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Михаил Михайлович Бахтин , Наталья Константиновна Бонецкая

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука