Английские письма или история кавалера Грандисона

М. Г. О! Г. мой, что могу я отвтствовать? Ваше добродушіе усугубляетъ мое замшательство. Я уже вамъ сказала, какимъ образомъ я была очарована. Г. Андерсонъ началъ употреблять свои старанія въ надежд великаго имнія, кое рано или поздо, какъ онъ считалъ, будетъ не премнно принадлежатъ дочери Сира Томаса Грандиссона. Я познала по многочисленнымъ случаямъ, что ето была главная побудительная его причина. Я на противъ того всегда страшилась, что не увижу у себя никогда столько богатства, чтобъ можно было привлечь къ себ человка гораздо великодушнйшаго. Я говорю о томъ времени, въ которое препровождали мы жизнь весьма принужденную, и тогда-то я стремилась токмо къ вольности. Бракъ и вольность составляютъ однозначущія слова въ мысляхъ молодыхъ двицъ. Я воображала себ сперва, что всегда буду имть власть оставить его, естьли заблагоразсудится; но онъ дйствительно меня у себя удерживаетъ, а особливо съ тхъ поръ, когда узналъ о всхъ вашихъ ко мн милостяхъ и когда основалъ начало своей наджды на чести вашего съ нимъ союза.

С. К. Но, любезная сестрица, разв вы уже не любите капитана Андерсона?

М. Т. Я думаю, что столько же его люблю, сколько и онъ меня. Онъ признался, что главное его намреніе стремилось къ моему имнію. Естьли я разположу мои чувствованія по его чувствованіямъ, то склонность, которую онъ ко мн иметъ, не подаетъ мн причины имть къ нему довольно оной.

С. К. Я не удивляюсь, что Г. Андерсонъ помышляетъ дйствительно васъ удержать, какъ вы сами говорите. Но, дражайшая Шарлотта, отвчайте мн. Не мене ли вы имете къ нему склонности съ того времени, когда ваше имніе стало врно и совершенно отъ васъ зависимо, нежели сколько вы до того времени то видли?

М. Т. Естьли я точно знаю мое сердце, то сія причина ничего въ немъ не перемняетъ. Но я усмотрла боле усилій въ его стараніяхъ съ того времени, какъ извстился онъ о томъ, что вы для меня сдлали. Когда молва въ публик разгласила, что я завишу совершенно отъ моего брата, и представляла имніе фамиліи въ великомъ разстройств; словомъ, когда мы неизвстны были, моя сестра и я, о нашемъ жребіи, то я весьма рдко слышала о Г. Андерсон, и его благоразуміе ясно показывало мн его хладнокровіе: ибо я въ короткое время проникла оное.

Здсь, моя любезная, Милордъ и Милади Л… называли его недостойнымъ человкомъ. Я имла такое же мнніе, а взоры Доктора Барлета изьявляли, что и онъ также о томъ судитъ, какъ мы.

С. К. Я о немъ жалю. Онъ видно надмру благоразуменъ, что полагается на провидніе. Но, дражайшая сестрица, отъ чего теперь происходятъ ваши замшательства?

М. Г. Они происходятъ отъ моей глупости. Г. Андерсонъ казался мн сперва столько же чувствителенъ, сколько всмъ былъ любезенъ. Онъ говоритъ съ великимъ жаромъ и свободностію. Его ршительный видъ не подавалъ мн ни малйшаго сумннія о его разсудк, а человкъ умющей говорить женщин о пріятныхъ вещахъ приличнымъ ему голосомъ приноситъ обыкновенно похвалу той, которая его слушаетъ; поелику она не можетъ сумнваться о искренности ласкателя, не разсмотря то мнніе, которое она иметъ о собственномъ своемъ достоинств. Когда Капитанъ началъ ко мн писать, то его письма еще боле умножили мое предубжденіе. Но какъ скоро онъ почелъ себя во мн увреннымъ, то я увидла, что краснорчивый его штиль перемнился, даже до правописанія: я почитаю за стыдъ о томъ говорить, да и много стыдилась тогда, какъ съ нимъ увидлась.

С. К. Вообще вс люди имютъ одинакое свойство. Всмъ имъ прилично, когда они усматриваютъ въ себ нкое несовершенство, употреблять все свои старанія къ сокрытію онаго, а наипаче передъ глазами тхъ, отъ коихъ желаютъ получитъ почтеніе; но я зналъ и такихъ, кои не столь были разположены, какъ Г. Андерсонъ познавать свои недостатки. Впрочемъ можетъ быть онъ потерялъ своего писца по причин перемнныхъ квартиръ. А всего тутъ странне то, что человкъ честной породы столь мало радлъ о своемъ воспитаніи.