Английские письма или история кавалера Грандисона

Г. Ревсъ вышелъ сегоднишнаго утра рано. Двоюродная сестра мн сказала, что онъ препроводилъ сію ночь въ великомъ безпокойствіи. Возвратившись назадъ онъ признался, что ходилъ въ Сент-Жамес-Скварръ, и что тамъ завтракалъ съ Милордомъ и его супругою Л… съ Миссъ Грандиссонъ, Миссъ Емиліею и Докторомъ Барлетомъ. Сиръ Карлъ выхалъ въ коляск въ девять часовъ, съ однимъ токмо лакемъ, такъ что никто не знаетъ изъ домашнихъ, какія бы обстоятельства понудили его столь рано хать. Г. Ревсъ около обда возвратился назадъ: безпокойствіе ясно на лиц его изьявлялось, и я дйствительно моего вамъ изобразить не могу.Около трехъ часовъ, какъ онъ хотлъ вторично идти въ Сент-Жамес-Скварръ, и естьли не найдетъ тамъ Сира Карла то не медленно побжитъ къ Сиру Гарграфу; въ самое то время онъ получилъ отъ Сира Карла ниже слдующую записку. Не восхищается ли твое сердце радостію, любезная моя, по выслушаніи всего того что я теб сказала?

Въ два часа съ половиной посл полудни.

"Естьли вы куда нибудь неошозваны,Г. Ревсъ, то я буду имть честь видть васъ, и равно пить съ вами чай, въ обыкновенное время. Я осуждаю своихъ сестрицъ за т упражненія, кои не позволяютъ имъ быть при семъ посщеніи. Пребываю вашъ покорнйшій слуга,

Карлъ Грандиссонъ.

При семъ-то Г. Ревсъ, будучи побуждаемъ усильными прозьбами, какъ своея жены такъ и моими, благоволилъ изьяснить намъ причину своего безпокойствія.

Сиръ Карлъ пріхалъ въ шестомъ часу. Онъ одтъ былъ весьма прекрасно. Я подумала, какъ скоро онъ показался, что ето самый прелестнйшій человкъ, коего я когда либо въ моей жизни видла. Сколь велико должна быть, дражайшая моя Люція, восхищеніе честной супруги, которая, безъ препятствія, безъ принужденія, и слдуя своему долгу, можетъ принять въ отверстыя обьятія достойнаго супруга, возвращающагося къ ней по долговременномъ отсудствіи, или отъ гибели, отъ которой онъ благополучно освободился. Ахъ! не говорите мн, дражайшіе мои родственники, что вы вс его любите, и что вы желали бы видть меня его супругою! Вы чувствительно бы меня обязали сообразивъ желанія… Я уже не знаю, о чемъ думаю; но ваши желанія не управляли ли всегда моими?

Гжа Ревсъ, равномрныя моимъ восчувствовала движенія, и перемнилась въ лиц видя его входящаго въ горницу. Она подошла къ дверямъ, поднявъ руки съ толикимъ движеніемъ, что Сиръ Карлъ, взглянувъ на Г. Ревса, сказалъ: очень хорошо, Г. мой; вы весьма тщательно сохранили мою тайну! Г. Ревсъ представлялъ ему колико мученій онъ претерплъ со вчерашняго вечера, и поставлялъ себ за честь что упорно умалчивалъ о томъ до полученія записки.

Потомъ Г. и Гжа. Ревсъ поздравляли его съ равнымъ удовольствіемъ. Но я хочу теб изобразить видъ, которой глупая твоя Генриетта представляла въ теченіе нсколькихъ минутъ. Ноги ея нечувствительно къ нему придвигались, между тмъ, какъ прочіе свидтельствовали ему свое почтеніе. Я поклонилась ему съ такою робостію, что никто не могъ того примтить; и не щитая свой поклонъ довольно низскимъ, тотчасъ ему вторично поклонилась. Потомъ усмотря свою руку въ его рукахъ, совершенно не чувствовала была ли у меня тогда рука или нтъ: мн весьма прискорбно, Г. мой сказала я, быть случаемъ, причиною.… Я вздыхала отъ радости; но вдругъ покраснла отъ замшательства, и той чрезвычайной благодарности, которую я была не въ состояніи ему воздать. Я дйствительно не знаю, примтилъ ли онъ мое смущеніе; но онъ вскор избавилъ меня отъ части онаго, приведя меня къ кресламъ и сдши подл меня.