Анод

К счастью, он не успел попасться на глаза кому-либо и все его магические пассы не успели привести в действие силы стихии, однако с того момента волхв был осторожнее и каждый раз замечал, что простые люди – лишь слабовольная толпа и они не виновны. А убийство даже десятка священников ничего не изменит.

Оказалось, что предстоящая война распланирована, будто волхв заранее знал, что Мирк разрушит обелиск в ближайшее время. Он знал, сколько воинов смогут выставить против Анода ведущие державы, кто откликнется на зов, пущенный святым престолом. И знал, как одолеть этих воинов. По крайней мере, не проиграть им тут же.

Впрочем, как говорил он, победа в этой войне, войне за Анод решит не все. У врага останется предостаточно сил и выходцам с острова нужно разбудить уснувших богов, вернуть ушедших или создать новых. На последнее предложение Мирк и Аллорн отреагировали закономерным вопросом: «как?», но волхв промолчал.

Молчал он и о том, как богов будить и почему они уснули. Зато много говорил о страшных злодеяниях бодрствующего. Пожалуй, даже слишком много. Но все это принималось как должное, из внимания юных магов ускользал тот факт, что и прежние боги требовали поклонения, наказывали виновных по своему усмотрению, а люди так и были людьми, со всеми своими достоинствами и недостатками.

Первые отряды подошли еще в середине зимы и сразу же поставили лагерь так, чтобы не привлекать особого внимания жителей окрестных деревень. Но к концу зимы воинов собралось столько, что остаться незамеченными они просто не могли, к тому же им нужна была провизия. Окрестные деревушки не подвергались разорения и грабежам, однако все запасы были выкуплены. Волхву подчинялись беспрекословно все командиры подошедших войск, а потому крестьянам платили золотом и серебром. Правда, те же крестьяне были вынуждены либо употреблять это серебро в пищу, либо становиться торговцами. Многие предпочли последнее, а потому поставки продовольствия были кое-как налажены.

Однако о таком скоплении воинов не могли не узнать в окрестных городах, вести быстро дошли и до местных правителей. Но так как воины стояли на месте, им никого не спешили выслать навстречу, понимая, что близость весны просто не даст врагу напасть на города и разорить их, так как первая же осада наверняка отнимет уйму времени, ведь осадных орудий у войска не было, о чем волхв великодушно позволил узнать следящим за воинами шпионам.

Мирк не совсем понимал, отчего этих самых прознатчиков не стоит ловить, но с волей волхва спорить не мог, да и не было смысла. На них никто не нападал, продовольствие исправно прибывало, как и новые отряды.

Последние подкрепления пришли с оттепелью, буквально убегая от преследующего их по пятам бездорожья. Рек и водоемов в округе имелось не мало, а потому вставшее огромным лагерем войско рисковало проснуться по колено, а то и по шею в воде. И волхв нервничал, но явно не из-за намечающегося паводка.

Он ждал флот. Ждал, что их заберут в начале весны, когда убежденные в их временной не боеспособности местные еще не успеют напасть. Но флота не было.

Лишь в начале мая, одним из осточертевших своей однообразностью дней, на горизонте показались верхушки мачт, плавно обрастающие парусами и обзаводясь бортами суден. Кораблей было много, гораздо больше, чем могла вместить в себя гавань, а потому воины грузились в корабли, подходящие по очереди.

Последние отряды погрузились на борт лишь на шестой день. Флот сильно растянулся и был уязвим для атаки, но никто так и не отважился напасть. Это удивляло всех, кроме Велимудра. Тот почему-то был уверен, что близлежащим государствам нет никакого дела до собравшейся у их границ армии, при чем весьма многочисленной, вполне способной принести массу проблем.

Но, как бы то ни было, а уверенность волхва оправдалась, флот шел к Аноду и, казалось, ничто не сможет его остановить. Даже море было спокойным, а ветер с радостью надувал паруса.

Путь к Аноду показался Мирку короче, чем тот, что они преодолели, когда отплывали на материк. Впрочем, особой радости от возвращения он не испытал. Ведь он вернулся едва ли не в качестве простого воина, а не принца. Оказалось, что потерять этот титул и соответствующее ему отношение было испытанием для Мирка, куда более серьезным, чем сожаление о содеянном. А других наказаний он так и не заметил.

Да, воинов принимали с почестями, устроили праздник, где каждый стремился выпить за предстоящую победу и за воинов, что ее принесут. Но все это проходило мимо Мирка, будто пили за каждого сидящего рядом, но только не за него. Да и сидеть ему пришлось бок о бок с простыми вояками. Впрочем, так было безопаснее. Те, что прибыли с континента, не знали о нем ничего, не знали, что принц Мирк собственноручно положил начало предстоящей войне. А если бы вдруг и узнали, то именно за войной они и прибыли, так что вряд ли бы стали осуждать поступок Мирка. А в том, что будет война, никто не сомневался.