Анод

Голос остановившегося кавалериста показался принцу знакомым. Но Мирк не смог его узнать, наверно, не смог бы, даже если бы всадником был его отец. Тот протянул ему руку и принц ухватился за нее. Через минуту они неслись галопом прочь от Миракла. Кавалеристы рассеялись на мелки группы и было трудно оценить, насколько разгромным вышло поражение. Но, по крайней мере, онаги никого больше не преследовали, видимо и без того удовлетворившись результатами битвы.

Мирк держался за спасшего его всадника не слишком крепко, будто разом лишившись сил, а потому едва не выпал из седла. Испугавшись, он дернулся вперед, больно стукнувшись подбородком о кирасу спасителя. Это разбудило его сознание, он понял, что же в действительности произошло и взвыл от бессилия что-либо изменить. Но быстро захлебнулся, снова въехав лицом в кирасу. Затем он разразился проклятиями в сторону того не очень меткого онага, его матери и всех причастных к появлению на свет ныне почившего убийцы. Не удовлетворившись, Мирк стал проклинать все, что смог припомнить из ненавистного, досталось даже волхву. Затем поток проклятий иссяк, Мирк попросту выдохся. Вскоре замедлила свое движение и лошадь, а кавалерист, ею правивший, все же решил отреагировать на тираду принца:

– Ваше Высочество, все мы многое потеряли на этой войне. Но нам нужно жить дальше.

Принц наконец узнал своего спасителя. Им оказался гвардеец, что служил при дворе, когда Мирк был еще сорванцом. Звали его Морис, он сам был не намного старше Мирка, когда поступил в королевскую гвардию. Часто он выступал в качестве противника для принца, когда тот обучался владению оружием и неизменно поддавался. Правда, тогда Мирк этого не понимал и считал Мориса слабаком. Теперь слабаком Мирк ощущал уже себя.

– Спасибо, – выдавил из себя принц.

Морис лишь кивнул, видимо, не считая нужным что-либо добавлять к уже сказанному.

Вокруг собирались уцелевшие всадники, их было не так много, но именно здесь собрался основной костяк из пары сотен выживших.

Потери было невозможно оценить, но Мирк подозревал, что королевство лишилось половины своей кавалерии, которой и без того было совсем немного. А учитывая, что его брат потерпел не менее досадное поражение у бродов, положение Анода нельзя было назвать приятным. Впрочем, полученных потрясений для принца и без того было достаточно, потому задумываться о судьбе острова ему не хотелось.

Солнце клонилось в закат, а Мирк все еще держался за Мориса. Лошадь явно выбивалась из сил, но гвардеец упрямо вел ее за остальными, наверно, считая животное бессмертным и всесильным. Мирк, повинуясь странному порыву, не выдержал и крикнул, будто в пустоту:

– Привал!

Сам удивившись этому вырвавшемуся крику, он удивился еще больше, когда воины стали передавать друг другу это распоряжение. Постепенно отряд остановился, а те, кто успел уйти дальше, вернулись. Через час заалели редкие костерки, они множились и обрастали греющимися воинами.

Морис предложил Мирку свой запасной плащ, так как принц утерял все свое снаряжение. Затем кто-то передал ему миску с нехитрой похлебкой и в какой-то момент, согревшись и насытившись, Мирк даже почувствовал себя хорошо, будто и не было никакой битвы. Ему захотелось поделиться этим ощущением с Аллорном. Но его рядом не было.

– И больше никогда не будет, – мрачно прошептал Мирк.

***

Суэль осматривал свой десяток, вернее сказать, свою семерку. Пламя костра хорошо освещало их немытые, усталые лица. Шураэль вяло ковырялся в миске с кашей, хотя обыкновенно успевал прикончить свою порцию еще до того, как Суэль прожевывал первую ложку. Парэль угрюмо молчал, бесконечно поправляя какой-то уголек в костре. Морэль, который, как казалось, и вовсе не способен грустить и отчаиваться, сейчас выглядел если не подавленным, то как минимум чрезмерно серьезным.

И дело было не в том, что они потеряли трех из их сплоченного коллектива всего за неделю. И не в том, что они были измотаны переходом и пережитой битвой. А в том, что никто из них не представлял, что делать дальше.

Эльфы, победив у реки, двинулись дальше, к Людде, рассчитывая порадовать гномов подкреплением, а заодно и порадоваться самим воссоединением с союзниками. Это воссоединение, безусловно, должно было бы закончиться победой над неприятелем. Изгнанием чужаков с острова, а то и захватом земель на материке. Именно так представлялось будущее воодушевленным легкой победой воинам.

Но в Людде их ждало разочарование. Над воротами реяли незнакомые флаги, а вдоль дороги, прямо на деревьях, болтались повешенные гномы и люди.

В город эльфов не пустили, вполне однозначно выразив нежелание встречать гостей пущенными стрелами и арбалетными болтами. Тогда эльфы отошли от города и двинулись к бродам, ожидая, что смогут перейти реку там, раз Людде занят неприятелем. Но и у бродов их ждало разочарование.

Там не было принца Альбера, которого ожидалось там увидеть. Зато там был отряд неприятеля, пусть и не слишком большой. Но его было вполне достаточно, чтобы не дать перейти реку без подготовки.