Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Сходным образом полагали, что определенные понятия о внешнем мире были столь просты и фундаментальны, что непосредственно и верно выразили его структуру и природу. Всякий склонен думать, что желтое, голубое и зеленое – это свойства внешнего мира, которые различил бы всякий нормальный человек, пока не узнаёт, что греки и индейцы натчес не отличали желтое от голубого и имели для обоих только один термин. Подобным же образом чоктау, туника, индейцы кересан из Пуэбло и многие другие народы не делают терминологического различия между голубым и зеленым⁹. Великий Ньютон тоже был обманут своей культурой. Он счел доказанным, что понятие абсолютного пространства прямо и непосредственно соответствует чему-то во внешнем мире; пространство, думал он, есть нечто, существующее независимо от человеческого сознания (mind). «Я не ограничиваюсь гипотезами», – говорил он. Однако понятие пространства есть творение интеллекта, как и прочие понятия. Конечно, Ньютон не сам сотворил гипотезу абсолютного пространства. Она пришла к нему извне, как верно указывает Дюркгейм. Однако хотя она вторгается в организм comme les forces cosmiques¹*, у нее другой источник: не космос, а человеческая культура. Веками думали, что теоремы Евклида – просто, так сказать, понятийные фотографии внешнего мира; что их достоверность совершенно независима от человеческого сознания; что в них есть нечто необходимое и неизбежное. Изобретение Лобачевским, Риманом и другими неевклидовых геометрий полностью рассеяло этот взгляд. Сегодня совершенно ясно, что такие понятия, как пространство, прямая, плоскость и т. д., не более необходимы и неизбежны как следствия структуры внешнего мира, чем понятия зеленого и желтого или термины родства, с помощью которых вы обозначаете, например, брата вашей матери.

Процитируем Эйнштейна:

«Теперь мы подходим к следующему вопросу: "Что определено и необходимо a priori в отношении геометрии (доктрины пространства) или ее оснований?" Прежде мы думали – все, сегодня мы думаем – ничего. Уже само понятие расстояния логически произвольно; нет необходимости в таких вещах, которые бы ему соответствовали – хотя бы приблизительно»¹⁰.

Казнер и Ньюмен говорят, что «неевклидовы геометрии являются доказательством того, что математика… есть создание человека, предмет, простирающийся лишь до тех пределов, которые ставят ему законы мышления»¹¹.

Отнюдь не существуя и не имея никакого значения в отрыве от человеческого рода, все математические понятия суть – пользуясь словами, которыми Эйнштейн характеризует понятия и фундаментальные принципы физики, – «свободные изобретения человеческого интеллекта». Но так как математические и научные понятия всегда проникают в каждое индивидуальное сознание извне, до недавнего времени считалось, что они пришли из внешнего мира, а не из созданной человеком культуры. Однако само понятие культуры как научное понятие – всего лишь недавнее изобретение.

Понятие о культурной природе наших научных понятий и представлений со всей ясностью выражено в следующих словах нобелевского лауреата по физике Эрвина Шрёдингера: «Откуда возникает широко распространенное представление о том, что поведение молекул определяется абсолютной причинностью, откуда возникает убеждение в том, что противоположное немыслимо! Просто из унаследованного в течение тысячелетий обычая мыслить причинно, из-за которого идея недетерминированного события или абсолютной, первичной беспричинности кажется полной бессмыслицей, логическим абсурдом»¹² (курсив Шрёдингера).

Подобно Шрёдингеру, Анри Пуанкаре утверждает, что аксиомы геометрии – просто «конвенции», т. е. обычаи: они «не есть ни синтетические суждения a priori, ни экспериментальные факты. Они – соглашения»¹³.

Обратимся теперь к другому аспекту математики, на который проливает свет понятие культуры. Генрих Герц, первооткрыватель электромагнитных волн, однажды сказал: «Нельзя избавиться от ощущения, что эти математические формулы имеют независимое существование и свой собственный ум, что они мудрее нас, мудрее даже тех, кто их открывает [sic], что мы извлекаем из них больше, чем в них было заложено изначально»¹⁴.